«Эмоционально удовлетворяющий нокаут»: отзывы критиков на 9 серию 8 сезона «Ходячих мертвецов»

Премьера второй половины сезона возвращает нас к Карлу. Без сомнений, это эпизод Чендлера Риггза, где он показал свою лучшую актерскую работу за весь сериал. Эндрю Линкольн и Данай Гурира тоже заслуживают аплодисментов, как и новичок Ави Нэш, который сыграл Сиддика. Иногда эпизод становится тяжело смотреть, но не в плохом смысле, как некоторые из вас ожидают. Honor тяжело смотреть, потому что он напоминает, как и 8 серия 8 сезона, что мы по-прежнему переживаем за Карла и его отца, несмотря на то, как далеко все зашло.

Я думаю, что единственная причина, почему мне понравился этот эпизод, состоит в том, чего в нем не было. В нем не было практически всех самых худших и раздражающих персонажей всего шоу. И угадайте что? Без них стало лучше. Это многое говорит о текущем состоянии сериала и об одном очень легком и дешевом способе вернуть его былую славу. Нужно значительно сократить актерский состав и сфокусироваться на более сплоченной группе персонажей, которые нам действительно нравятся.

Когда мы видим Рика и Мишонн в упадке после того, как они услышали Карла, который застрелился на собственных условиях, тяжело не почувствовать печаль и облегчение. Мы еще увидим, станет ли убийство Карла позитивным моментом для всего сериала, но мы можем спокойно спать, зная, что «Ходячие мертвецы» преодолел свои плохие привычки, хоть и ненадолго, чтобы проститься с Карлом, показав один из самых лучших и запоминающихся эпизодов с момента появления Нигана с двойным убийством.

Когда начало уже казаться, что сценаристы сделали свою аудиторию невосприимчивой к смерти персонажа, они вспомнили, как придать ей соответствующую важность. Расположив Карла в центре повествования всего эпизода, они проявили уважение к ребенку, с которым аудитория провела уже 8 лет и который часто был единственным персонажем, с которым себя могли соотнести молодые зрители. Письма Карла дают естественную возможность сменить фокус на спорящих Мишонн и Дуайта, а также Иезекииля в плену, но оставляют привязку к центральному столпу драмы.