«Отказался снимать „Операцию по спасению“, чтобы делать свое». Интервью с Ильей Найшуллером

О новом фильме и коронавирусе

— Считаешь ли ты себя экшен-режиссером?

— Бессмысленно говорить, кем я себя считаю. Я всю жизнь думал, что был абсолютно другим человеком, другим режиссером. Но так получилось, что сначала был «Хардкор», и я не хотел его снимать именно по той причине, что это экшен-кино. Я понимал, что оно должно быть относительно тупое — в хорошем смысле слова! Но все те сценарии, которые у меня были до этого, все они были, скажем так, на порядок поинтеллигентней.

Это то же самое, когда меня спрашивают: «А не боитесь, что вас запомнят как режиссера, который снимает от первого лица?» С одной стороны, можно сказать «да», а с другой — можно радоваться, что вообще кто-то знает, и запомнит.

Здорово, что я имею один навык, который я знаю лучше всех в мире. Это очень интересное ощущение: когда задумываешься, что никто лучше меня ничего не снял «от лица» персонажа, и опыта такого ни у кого нету. У меня там 150 смен за всю жизнь.

Но при этом очень сильно хочется двигаться дальше. Мое новое кино — принципиально другого характера.

— Речь о фильме «Никто» (Nobody) по сценарию автора «Джона Уика» Дерека Колстада? А что тебя привлекло именно в этом сценарии?

Интересная штука — после «Хардкора» мне много присылали сценарии, мне почти ничего не нравилось. Я написал несколько своих, и в момент, когда прислали Nobody, мы уже ходили к инвесторам, общались с какими-то звездами потенциальными.

• Рецензия на 5 сезон «Лучше звоните Солу». Шедевр телевидения, который пришлось ждать 12 лет

Я говорил своему агенту: слушай, если будет американское кино не мое, а чье-то, как приглашенный режиссер, то было бы здорово, если бы проект был по таким параметрам. Хочется, чтобы там был неожидаемый артист в экшен-роли, желательно комик, это было бы совсем идеально. Если делать трюки, экшен-кино, то желательно, чтобы их делала фирма 87Eleven Дэвида Литча и Чада Стахелски. Это лучшие чуваки, которые делали боевые сцены к «Уикам» и «Взрывной блондинке». И мне присылают сценарий — получите и распишитесь.

Просто все, что я хотел, вдруг приходит. Я открыл — абсолютно не знал, чего ожидать… Знал только, что Боб Оденкерк играет главную роль. Я начал читать, сразу представляя Боба из «Лучше звоните Солу». Я был с Бобом знаком до Breaking Bad, я большой поклонник «Мистера Шоу» (Mr. Show with Bob and David, скетч-шоу Оденкерка и Дэвида Кросса на канале HBO, — ред.).

Я дочитал и понял, что с этим можно работать. Там очень адекватный был бюджет, мне был понятен этот тон. Сначала был разговор с Бобом, а потом я уже полетел делать презентацию для продюсеров и студии. И пошло-поехало.

Снимали в Виннипеге, потом пост был в Ванкувере, а теперь из-за «короны» заканчиваем в Лос-Анджелесе.

— Но на съемки «корона» не повлияла?

Мы закончили 3 декабря. Я успел смонтировать фильм, мы должны были лететь делать фокус-группу на Universal 17 марта. 12 марта NBA закрыла сезон, и все поняли, «ой [черт], что-то серьезное». И я рад, что все поняли, что что-то серьезное. Потому что, общаясь с американцами и ребятами в офисе в Канаде, я такой «вот деньги, купите маски, пусть в офисе будут маски». Мы же не знаем — в Италии [все плохо]… это дойдет.

Дата выхода фильма стоит — 26 февраля 2021-го. Было 14 августа, потом на нашу дату встала «Чудо-женщина: 1984», которая оттуда тоже уйдет, потому что я не верю, что даже «Довод» Нолана выйдет в августе. Я надеюсь, что ситуация будет под контролем — но она не будет под контролем через месяц. Я просто в Калифорнии и вижу, как люди к этому относятся. Как цифры, статистика растет. Американцы — их желание, страсть к свободе ухудшила им ситуацию. Там все очень логично.

Кинотеатры-то могут открыться — есть куча городов, где уже относительно безопасно, в маске можно пойти. Проблема в том, что не имея Лос-Анджелес и Нью-Йорк, ни одна студия-дистрибьютор не будет выпускать фильм, потому что это огромный процент рынка.

Я пролетом был через Нью-Йорк, и там люди серьезно к этому относятся, все в масках. Так что я не верю, что откроются просто кинотеатры через пару неделю, все такие — «а, [черт] с ним». Как это сделали во многих штатах.

— Если бы «Никто» вышел сразу на Netflix, это тебя устроило бы?

— Если выбор «на полку или на Нетфликс», то я за «Нетфликс» руками и ногами. Я его люблю и смотрю каждый день. Но если есть возможность выйти в кинотеатрах, то конечно хочется, чтобы фильм был в кинотеатрах. Он снимался для того, чтобы идти в кинотеатрах, и звук мы сейчас будем делать под кинотеатры. Я надеюсь, что мир будет безопаснее, чем раньше, тем лучше, и сами кинотеатры еще останутся в этом мире. Потому что в Америке киносети объявляют банкротство направо и налево.

— Наверное, не только в Америке…

— Это конечно — я просто слежу за этим рынком больше, чем за каким-либо другим. Мы сейчас можем только гадать. Контент все равно сейчас будет нужен, люди будут снимать, поэтому я расстроюсь, если кинотеатры уйдут из существования. И не только потому, что я бы хотел иметь лотерейный билет, собрать куш и заработать деньги, а потом что я как зритель в первую очередь хожу в кино очень часто. Это мое любимое времяпрепровождение, мы с женой, когда есть на что, два раза в неделю ходим с большим удовольствием.

Надеюсь, что все вернутся, будет безопасность, можно будет ходить. Но просто как можно ходить, когда ты в маске, как ты будешь есть попкорн? А если ты не ешь попкорн, то кинотеатры закрываются априори, у них все деньги от попкорна. Поэтому это такая «Уловка-22».

О «Хардкоре»

— Были ли какие-то попытки «тайпкастинга» тебя как режиссера на Западе, после «Хардкора»? Присылали другие проекты от первого лица?

— Typecasting был, от первого лица — нет, потому что первое лицо никому не нужно, оно провалилось. Если бы фильм заработал, то люди бы стали снимать. Потому что Голливуд, как и вся Америка, работает на прецедентах. Так как «Хардкор» не заработал то, что они ожидали… То есть он заработал, отбился и так далее, но это не те цифры, которые хотела бы студия. Поэтому движения никакого не получилось.

• Рецензия на «Хардкор»

Это все прецеденты. Работают супергерои — все пытаются снять супергероев. И мало у кого получается хорошо. И никто не хочет вникать, почему у Marvel так хорошо сработало. Ну как — супергерои, вселенная, погнали…

— Я на «Хардкор» ходил 3 раза, один раз зал был абсолютно пустой кроме меня и двух девушек, которым я показывал это кино. Сеанс почему-то не отменили, на экшен-сценах я так кричал в экран, что сорвал голос. Помню это ощущение — что фильм на огромном экране снят только для тебя, что больше на него никто не пришел.

— Мне очень нравится, спасибо. Мне просто очень нравится и сам фильм, хотя я вижу все ошибки в нем, я самый большой свой критик. Но когда я его снимал, я Шарлто Копли сказал: Шарлто, мы закончим, дай бог он выйдет относительно так, что люди про него будут знать, я думаю, будет в районе полтинника на «Помидорах». У нас не будет больше. Меньше тоже не должно быть, мне кажется, но и больше не будет.

После премьеры он был 90%, а после выхода, когда пришло 200 критиков, стало 50-51% (cейчас у «Харкдора» 51% положительных отзывов на Rotten Tomatoes, — ред.). Когда я увидел эту цифру, когда она устаканилась, я был очень доволен, что предсказал правильно. Логика была следующая: половина зрителей скажет, что это «полное говно и худшее, что я видел в своей жизни» — и я уважаю их мнение, абсолютно имеют право, я понимаю, почему фильм может так раздражать человека. И вторая половина скажет, что это одна из лучших вещей, что они видели в жизни. И будут ходить несколько раз. Вот скажи мне: сколько фильмов ты в кино смотрел 3 раза?

— В кинотеатре? Кроме «Хардкора» — ни одного.

— Мне на этом можно заканчивать карьеру, я уже одержал самую важную победу, которую только можно сорвать. Потому что я знал, для кого делал фильм. Я делал его для тебя, делал его для меня, у нас с тобой похожие, значит, вкусы. И это замечательно.

В России понятие «культовое кино» часто не очень правильно используют. У нас культовым называют «Криминальное чтиво». Это не культовые фильмы — это фильмы, которые заработали дохерища денег, у них всеобщая любовь заслуженная, признание критиков и так далее. Культовое кино — это культ, где тебя мало людей любят, но любят сильно.

Этот вариант куда более заманчив, чем сделать что-то среднее, которое заработает больше денег, и при этом ощущения будут специфические. Конечно, хотелось бы, чтобы «Хардкор» заработал больше. Но я прекрасно понимал, что этого не будет. Когда мне студия озвучивала планы, что будет 3 тысячи экранов в Америке, я думал — окей, наверное, вы знаете, что делаете.

Президент дистрибьюции на студии STX занимался всеми «Борнами», «Паранормальным явлением», он сделал из него хит. То есть очень толковые люди все были. И он звонил, говорил, все так хорошо идет по всем баллам, то есть цифры «Джона Уика» должны быть в первые выходные. Я слушал, и у меня было ощущение, что себя надо ущипнуть, потому что это сказка. Что это, скажем так, не совсем достоверная информация.

Хотя все очень верили и надеялись. Я точно помню — у меня последняя премьера была в Москве 7–8 апреля, я тут же ночью лег в больницу, потому что 3 года не болел и держался солдатиком во время создания фильма. После московской премьеры меня накрыло, я попал в больницу с пневмонией. И на следующее утро мне звонит Кевин и говорит: «Илья…» Я понимаю все сразу по тону, по голосу, говорю, скажи как есть. «Четверг — плохо. Не то, что мы ожидали. Мы будем стараться дальше сделать, но…»

И я помню, что у меня реакция была такая — ок, да, перевернулся на бок и пошел дальше спать. Я не был удивлен тем, что фильм собрал, и тем, что кому-то он очень понравился, и кто-то считает его отвратительным. Там даже с первой сцены, с титров понятно: когда нож входит в шею, то сразу человек решает, [ерунда] это или нет.

— У Джона Карпентера тоже премьеры фильмов проваливались — «Нечто», «Большой переполох в Малом Китае»…

— «Нечто» 25 июня исполнилось 38 лет, Карпентер у себя выкладывал в «Инстаграме». Мне так нравится, что у Карпентера есть Instagram, меня сам факт этот радует. Чувак, который монтировал «Хардкор», второй монтажер, американец Стив Миркович, он много работал с Карпентером в свое время. Я много историй про него слышал, было очень интересно.

• Лучшие фильмы Карпентера

Есть куча крутых фильмов, которые спустя время становятся по-настоящему культовыми. Тот же «Нечто», который провалился с треском. Один из моих любимых фильмов — Sorcerer Фридкина…

— Да, ремейк «Платы за страх»!

— Вышел против «Звездных войн» и вообще никто не смотрел. Ужасное название… [замечательный] фильм. Поэтому в глобальном плане лучше иметь очень специфическое признание спустя 30 лет, чем бокс-офис в первые выходные.

Было бы здорово заработать — я ни в коем случае не против денег и кассы. Я понимаю, что это бизнес, чем больше денег, тем больше будет возможностей и свободы на следующем проекте. Но при этом хочется сделать что-то, что как минимум не раздражает самого себя.

— Насколько ты считаешь «Хардкор» успешным в творческом плане? Удалось ли реализовать все, что ты видел у себя в голове, когда придумывал фильм?

— Почти все реализовалось из того, что я видел. Проблема была в том, что я изначально неправильно поставил приоритеты. Мы с Шарлто много очень разговаривали перед съемками, и было очень очевидно, что сюжет не работает. То есть по пунктам — да, все понятно, поворотик, все есть… Но нету настоящей эмоциональной составляющей. Самая эмоциональная сцена в фильме — это когда умирает Джимми. И она все равно не дотягивает до того, до чего должно кино хорошее дотягивать.

Последняя, настоящая его смерть. Все остальное — это приколы, а вот в лифте, когда мы поправляем на нем курточку, и играет песня. Все правильно, но, если бы надо было сейчас переделать «Хардкор», прямо прыгнуть в то время, я бы оставил почти все то же самое. Экшен бы не трогал — там все прекрасно с экшеном. Я бы переписал сценарий, чтобы сильнее был эмоциональный эффект. Если было бы настоящее, бьющееся сердце, то это была бы пятерка. Для меня это фильм на четверку.

• Интервью с Тимуром Бекмамбетовым. О рекламе, давлении студий и невпечатляющих экшен-сценах

Когда мы 1 апреля договорились с Тимуром (Бекмамбетовым, — ред.) снимать кино, мы поставили дату, что снимать начинаем 10 июля. И это не имея сценария, просто был концепт что от первого лица, в России, снимаем, все. И невозможно, за исключением каких-то единичных случаев вроде написанного на ходу «Гладиатора», невозможно готовить фильм и снимать его одновременно. Во всяком случае, с нуля — ты можешь переписывать, Nobody переписывали 10 раз в подготовке и во время съемок, все это живой процесс, органичный, это здорово.

Это не отмазка, это скорее объяснение, почему я не смог сделать то, что хотел. Надо было или тратить силы на придумывание экшена — который, если сейчас не придумаешь, его не построят, не рассчитают бюджет, у нас просто нечего будет снимать, — или строить классный сюжет, концентрироваться на диалогах и делать все, чтобы эмоционально работало. Но тогда всего остального не будет, тебе будет хана. Пришлось брать меньшее из двух зол.

И уже в процессе было понятно, что этого будет не хватать. Когда вышел фильм, то люди, которые не критики, выдвигали очень смешные претензии — один чувак сказал, что можно или посмотреть «Хардкор», или выжрать водки, приклеить телевизор себе к башке и прыгнуть с лестницы. Другие люди называли его «крайне неоригинальным фильмом», вот это меня убивало. Вот это нечестная критика. А другие объясняли, почему это не работает — и с ними мне было невозможно спорить.

Мне до сих пор пишут из разных точек мира, говорят, «мое любимое кино, спасибо, когда будет вторая часть»? Мне уже надоело пять лет спустя говорить, что второй части не будет. «А как же это сообщение в титрах»? Ну это сообщение было сделано просто потому, что мы хотели прикольнуться. Всем было весело, мы записывали звук с Шарлто.

— Некоторые сцены в фильме напоминают осознанные цитаты из видеоигр. Сцена с Шарлто, где он в форме Второй мировой показывает, как обращаться с гранатами… Это же тюториал из одного из ранних Call of Duty?

Я не играл в ранние — первая Call of Duty у меня была Modern Warfare. Вот у нас есть сцена, где он ходит в снайперском костюме по заброшенному зданию. Я понимал, что да, это будет похоже на уровень в Припяти.

Есть другие цитаты, про которые мне говорили — а вот это оттуда, это оттуда. И думаешь — да, не буду спорить, но не буду говорить, что это осознанно. Когда делаешь такое кино, ты рано или поздно что-то где-то у кого-то возьмешь. Другое дело — ты берешь просто под копирку, или ты берешь и что-то делаешь по-своему. Если сделал по-своему, все неплохо. А если хорошо и по-своему — поздравляю, тебя зовут Квентин Тарантино.

— Последнюю батальную сцену — совершенно потрясающую, — сравнивают с F.E.A.R. Ты тоже не играл, наверное?

— Нет, но когда мы прыгаем по висящим в воздухе телам к боссу — я хотел из этого сделать «Марио». Создать платформенный эффект из видеоигры.

— Очень рад услышать, что ты доволен экшеном в фильме. Потому что Джон Ву, например, во всех интервью говорит, что ему не хватило денег, ресурсов, времени, чтобы «нормально» снять битву за больницу в «Крутосваренных» — возможно, лучшую экшен-сцену в кино.

— Куда уж лучше-то. Я показывал эту сцену Шарлто, когда мы готовили фильм. Да, вот это экшен-сцена. И мы смотрели с каскадерами, говорили: «Видишь, как все держится». Там все держится не за счет кровяных посадок на телах, а за счет того, что за каждым трупом сзади взрывчатка, которая стреляет и уничтожает стену сзади него.

Я думаю, что все режиссеры хотят больше денег. На Nobody тоже чувствовал, что, было бы у нас чуть больше времени, я бы сделал бы лучше. Но есть просто правила игры, и бессмысленно что-то такое говорить. Как если футболист скажет на 90 минуте, когда свисток финальный прозвучит, ну, было бы еще 2 минутки, и я бы забил. Твоя работа — забить за эти 90 минут.

— А в «Никто» будут крутые развернутые экшен-сцены?

— Будут. Но это экшен-триллер, экшен там, как мне кажется, отличный. Насколько отличный — будете судить уже вы.

• От «Олдбоя» до «Взрывной блондинки». 5 лучших экшен-сцен, снятых одним планом

— После «Хардкора» прошло 5 лет. Ты не мог запустить другие полнометражные проекты из-за его сборов?

— Тут другой момент. В 16 году, когда делали клип False Alarm, я купил сценарий один, с договором, что мы будем переписывать его со сценаристом. Этот процесс занял полтора года. Но по мне это лучший сценарий, который я читал, из сценариев неспродюсированных фильмов. Я понимаю, что этот фильм будет ждать своего времени. Очень сложно будет собрать такой состав, которого этот фильм не то что требует — который нужен, чтобы правильно его сделать.

Я знаю, как сам Квентин мучался с «Однажды в Голливуде». Мне тоже еще нужно поработать перед этим.

— Русско- или англоязычный сценарий?

— Все на английском. На русском я работал только над «Караморой» с ТВ3 и Козловским, и ушел с него как раз в пользу Nobody.

— Интересно было поработать на телевидении?

— Я снял пилот — и то даже не весь пилот. У нас было ограниченное количество смен, потому что Данила очень занятый был — тяжелый месяц, декабрь 17-го. И мы сняли 30 минут. Не знаю, сколько останется в фильме. Будет там что-то мое — класс, не будет — ну, как бы, ничего.

Как Илья чуть не снял фильм «Тайлер Рейк: Операция по спасению»

— У тебя еще уникальная творческая биография в том плане, что ты начинал как клипмейкер, а потом снова вернулся к клипам после большого кино. Такое редко происходит. Ты целенаправленно старался делать такие мини-фильмы — для «Ленинграда» в том числе?

— Я хотел делать то, что мне нравится. У меня очень простой подход — я делаю то, что нравится мне, и, дай бог, это совпадет со мнением зрителя. Со вкусами зрителя. И почти все время совпадает — мне очень повезло. При этом я смотрю на клипы и на рекламу, как на мышечную тренировку. У тебя есть задача, сроки, бюджеты и так далее, ты берешь и делаешь максимально, что ты можешь сделать с теми ресурсами, что у тебя есть.

Nobody я получил в том числе благодаря этим клипам. Боб и все продюсеры видели все клипы «Ленинграда», все мое и так далее. Им нужно было посмотреть, умею ли я снимать не от первого лица. Несмотря на то, что мне присылали много сценариев в это время и предлагали кучу всего — не только экшен, но почти только экшен. Я просто не хотел идти в кино лишь бы что-то делать.

Я понял, что, если будет американский фильм, он должен быть или моим, или быть достаточно интересным, где я смогу что-то сделать, что-то сказать, и в первую очередь, чтобы мне самому было интересно. «Никто» — продюсерский проект, тут очень крепкие продюсеры, осталось 3 недели последних, сейчас у нас последний месяц постпродакшена.

Я смотрю на то, что получилось, и у меня очень интересное ощущение, что я смог впервые в жизни работать так, как я не работал раньше. Здесь совсем другой подход, я знал, на что подписываюсь, и было интересно работать с нуля — у меня не было ни одного человека, с которым я бы раньше работал на проекте. Все были отобраны — я смотрел фильмы, обсуждал их состав в Skype, для меня это был большой просто эксперимент.

Я помню, я летел тогда в Канаду на подготовку, у меня было ощущение — [черт], ну пусть самолет сейчас разобьется, а то окажется, что я [плохой] режиссер. И когда самолет не разбился после взлета, я подумал: «[Черт], ведь придется сильно поработать, сука. Ну ладно».

Поэтому каждая вещь, которую я снимал, являлась важным шагом. Поэтому реклама домов со Шнуровым, она позволяла мне тратить деньги, которые мне платили, в пользу других проектов и сценариев. Она позволяла мне заниматься тем, чем я хочу.

• Рецензия на «Тайлер Рейк: Операция по спасению» — зрелищный боевик c Крисом Хемсвортом

Поэтому эти последние 4 года — я им очень благодарен. У меня была возможность снять Extraction (у нас — «Тайлер Рейк: Операция по спасению», он же «Эвакуация», — ред.), который недавно вышел на Netflix, братьев Руссо. Я его должен был снимать. Был готов контракт, гонорар в миллион долларов. И я, лежа в больнице после «Хардкора», отказался, чтобы делать свое. В итоге я все равно пошел снимать студийное кино как приглашенный режиссер, а они фильм сняли один в один, как было в сценарии. Я помню, что я предлагал абсолютно другое. Взять корень, саму операцию, но были у меня интересные предложения.

— Сценарий Джо Руссо более жесткий, чем фильм. Никаких флэшбэков с ребенком, суровая минималистичная история.

— Мой питч заключался в том, что это должно было быть 15 лет в будущем. Изначально у них это была Южная Америка, не Индия. В Индии снимали, потому что явно выгодней. И интереснее колорит, свежее для наших глаз. У меня было ближайшее будущее, техногенные добавки, и был, как мне кажется, более эмоциональный финал на мосту.

Я, наверное, не спал сутки, в панике готовился. Я им все за завтраком рассказал, и спустя какое-то время пришел этот контракт. И я раньше очень парился, что я отказался, что из-за этого я сейчас сижу и снимаю клипы. Но я в какой-то момент понял, что должен быть счастливым человеком. Ты делаешь то, что у тебя хорошо получается, ты учишься, тебе за это платят. При этом ты готовишь следующий проект спокойно, и твой следующий проект будет или твоим, или чем-то не менее интересным.

Поэтому у меня хорошие ощущения, по времени. Другое дело, что возраст идет. Когда я начал снимать «Хардкор», мне 29 было, а сейчас, когда выйдет «Никто», мне будет 37. Это огромный, огромный срок. Я понимаю, что сейчас хочу снимать, не вынимая, и что со следующим фильмом уже в следующем году смогу, наверное, приступить к съемкам. Как только уже можно будет спокойно снимать.

Скажем так: час назад мы отправили сценарий, я долго, все выходные писал письмо артисту, который должен прочитать. И сейчас я держу пальцы, скрещиваю, чтобы он нашел время почитать — потому что не все хотят искать время читать, — и чтобы человеку понравилось.

— Этот тот самый, над которым ты работал полтора года?

— Нет, это у меня есть проект «Покидая Берлин», который по книге, по бестселлеру Джозефа Кэнона. 49 год, немецкий еврей сбежал прямо перед началом полного [холокоста] в Америку. Там оказалось, что местные подумали, что он слишком красный, коммунистического характера, и выслали его обратно уже после войны. И он возвращается литературным таким героем, автором, в Восточную Германию, где все не так просто, как он думает.

Там и русские, и МГБ — то, что было перед КГБ, — и начинаются его приключения с МГБ, ЦРУ, секретной полицией и любовью всей его жизни. Романтический экшен-триллер.

— По описанию похоже на «Третьего человека» Грэма Грина — с Берлином вместо Вены.

— Я не хочу называть свои референсы, но у меня референсы, по сути, — серьезные шпионские фильмы конца 60-х и начала 70-х. Я писал письмо этому артисту и понял, почему я сам занимаюсь этим фильмом. Я это чувствовал, но только сейчас понял, почему. Главный герой — тот, кем я бы хотел быть, если бы имел… просто кишки. Был бы наглее, более замотивирован делать мир лучше, чище.

Там очень правильный герой — которого нельзя согнуть. С ним можно делать, что угодно, но человек выдержит и будет принимать правильные решения, не думая о своей безопасности. Это очень интересно.

— То есть с элементами жанрового кино, триллера? Не просто чистая драма.

— Сегодня уже нельзя делать чистую драму для кинотеатров. То есть можешь, когда ты большой режиссер и можешь собрать артистов и целую кучу денег. Мне очень нравятся фильмы, где тебе дают весь этот сахар, взрывы, экшен, стрелялки, кровь, и при этом под этим всем что-то спрятано.

Есть настоящая тема, которая раскрывается. Есть, что сказать. И вот с «Покидая Берлином» если что сказать. С Nobody есть что сказать. Надеюсь, что кто-то сможет это услышать.

О клипах

— Не считая The Weeknd, ты снимал только для Biting Elbows и для «Ленинграда». Почему? Твой видеоряд ложится именно на такую музыку? Тексты?

— Потому что со Шнуровым очень хорошо работать. В отличие от многих артистов Шнуров знает свои сильные стороны и знает, чем ему не стоит заниматься. Ему не надо быть клипмейкером, он не режиссер. Когда он читает сценарий, он просто спрашивает: «И что, будет хорошо?» Ты говоришь: «Да, будет отлично». И мне он в этом плане верил и давал снимать, что я считаю нужным. То есть были какие-то пожелания — но это такие вещи, которые артист имеет право просить, чтобы это было, когда он дает мне такие деньги.

Очень дорогие были все клипы, и такая комбинация свободы, веры и поддержки от артиста — такое встречается редко. С The Weeknd было то же самое, он и Шнуров идентичны в этом плане. Оба — люди, которые, послушав сценарий, сказали «класс».

И у Уикенда было 2 правки, и у Шнурова… я даже не могу вспомнить какие-то правки. Они должны были быть, но он был всегда на стороне того, чтобы «давай, делай, все класс». Главное, чтобы в срок и деньги.

— А какой клип ты считаешь самым удачным?

— По разным параметрам. False Alarm — лучший клип POV, от первого лица, который есть в мире. И удачи кому-то переплюнуть — там был огромнейший бюджет. Бог с ним, что только я умею делать. Просто в принципе получить такую возможность такое сделать — это большая редкость. Таких клипов снимается в Америке 3-4 в год, это ушло в прошлое. И там действительно есть ощущение, что все без склеек. Хотя понятно, что там склеек 150 штук.

С точки зрения реверсивной истории нет ничего лучше «Кольщика». Посмотрю, когда кто-то сделает что-то похожее, по-настоящему качественное. И опять же бюджет — идеи есть у многих, вопрос в реализации. В клипах — в кино я по-другому расцениваю, но в клипах так.

Как история, я думаю, что лучшая моя история — это «Вояж». Там все сошлось. Причем история «Вояжа» — это единственный клип, который я перепридумывал много-много раз.

У меня было где-то 4 концепта, один из концептов — поехать снимать это в Париже. В какой-то момент я подумал, [зачем] нам ехать в Париж, тратить деньги на какую-то [ерунду], когда можно все это перенести, убрать…

И самое интересное, что финальный этот сюжет был придуман за 3 минуты до момента, когда я должен был Шнурову отправить сценарий. Просто был дедлайн, я напечатал сценарий, мы сидим с Владом, моим режиссером монтажа, прошли всю эту штуку, я готов был уже отправить. И я звоню Сергею и говорю — у меня есть идея для финального «Вояжа», пришла буквально за три минуты до отправки. Я понял, в чем финал, ради чего все это.

С самого начала, как я послушал песню, я знал, что должно быть пианино, что он должен сидеть играть на пианино. Ужасно быть в диком восторге от своего творчества, но я в диком восторге от этой сцены. Интересные были съемки — очень сложные, один из самых интересных клипов для съемок был.

Мне при этом очень нравится «Цой», который не зашел. Я понимаю, почему не зашел, но тем не менее считаю, что «Цой» работает как детский фильм, детский короткий метр, где нет насилия, всех тех костылей, которые я обычно использую, чтобы сделать приятное зрителю.

— Клип Уикенда — лучшая реклама Payday, по-моему.

— Да, мне чувак — владелец Overkill, — потом написал, говорит, «м-да. М-да. Забавно».

— Ты еще с анимацией успел поработать в клипе с Глюкозой…

— Я забыл, кстати. Спасибо, что напомнил! Я бы очень хотел сделать полный метр анимационный, киберпанковский. Но для этого нужно со-режиссировать, с кем-то делать. Причем мы думали с этими ребятами, что делали клип, у нас были разговоры, но я понимаю, что у меня просто нет времени и энергии этим заниматься. Но желание есть.

О «бэттл роялах» и The Last of Us 2

— Как ты пришел к стримингу на Twitch?

— Я привык к Instagram-лайвам, и когда понял, что мы с друзьями играем классно, весело. Не то что мы хорошо играем — мы нормально играем, но у нас все из наших киношных команд, нашей съемочной группы. Я подумал — там весело, смешно, гадостей мы не говорим. Можно это пускать, пусть будет в стриме. И посмотрим, что будет.

Twitch перестал меня показывать на главной странице, изначально показывал. Из-за этого у нас было по 20 человек, хотя первые дни было по 50 человек смело. Я потом сделал партнерку, мне написали ребята, которые делают хорошие цифры, давай сделаем вместе, рекламнем. Но в итоге я понял, что мне веселее играть с моими ребятами, и пусть там 10-20 человек в чате будут писать забавные вещи. Просто фановое времяпрепровождение.

Я бы не хотел играть, чтобы это было работой. Я стримеров посмотрел — кайфово смотреть, но… Вот я сегодня играл в The Last of Us: Part 2 — почему у меня играет музыка PlayStation на фоне, — и я чувствую, что прямо не идет. Не хочу понижать сложность, чтобы потом пройти и все. А был бы стрим, пришлось бы проходить сейчас. Этот как в институте задавали кино смотреть, по литературе заставляли читать. Вот не нравится мне Чарльз Диккенс, потому что [блин] моя учительница заставляла читать Чарльза Диккенса. Сейчас если я прочитаю Диккенса, мне очень понравится.

• Рецензия на The Last of Us: Part 2

— И как тебе The Last of Us 2?

— Эти ненависть и желчь, которыми игру встретило игровое сообщество — не критики, скорее, а игроки… Мне понятно, откуда ноги, но — незаслуженно. Я еще не закончил, поэтому не могу говорить, хороший сюжет или плохой — надо посмотреть, чем все закончится.

Но если это все сжать и убрать эти скучные секции, то я не вижу проблемы. Люди расстроились, что нет Джоэла. Но история Джоэла-то закончилась. Самый большой конфликт в его жизни произошел, когда он украл Элли у Светлячков и потащил на запад.

Не знаю, чем закончится, но есть проблемные сцены в игре, где нет конфликта. Ты просто ходишь по аквариуму. Конфликт — это источник всего, любой истории, сказки, чего угодно. А тут просто — мы ходим, смотрим на вещи. И ты такой: «[Блин], романтика может быть интересная, а может быть как здесь». Вот эти уровни просаживались.

Но при этом геймплей и так далее — я с удовольствием. Я не консольный игрок, я с компьютером и мышкой люблю больше, чем с джойстиком. Но ощущения бывают очень кайфовые, по траве лазить, когда кругом 10 человек и тебя убьют, если увидят. Стелс мне никогда особо не нравился как жанр, но здесь я получаю от него удовольствие.

В первой серии я не помню сам геймплей, вообще ничего не помню. Но я помню, как он с ней говорит в конце, перед тем, как титры идут — это же [очень круто]. [Очень крутая] сцена. Дракманн умеет писать, умеет режиссировать. Просто игроки не получили то, что они ожидали.

• Почему «Звездные войны: Последние джедаи» — великолепный авторский фильм

При этом в Last Jedi то же самое у Райана Джонсона. Кто-то говорит, что это полная [ерунда], потому что это не «Звездные войны», а кто-то говорит, что это самые интересные «Звездные войны». И тут нет правильного или неправильного ответа, это субъективное ощущение. По мне — лучше рисковать, делать что-то неожиданное. Я пытался 4 дня назад посмотреть 9 эпизод Абрамса. Я даже на промотке не смог посмотреть. «Последний джедай» мне не очень понравился, но моментами был очень интересный — и очень свежий, по крайней мере.

— Играл ли ты в другие Battle Royale помимо Warzone?

— Сыграл в Fortnite, в Apex Legends сыграл. Apex мне не нравится, потому что мне не нравится эта яркая мультяшность, не мое. В Fortnite мне понравилось, что можно строить, это открывает огромное количество возможностей. Мне эстетика не близка.

Но я понимаю, что игра кайфовая, и мне смешно, что ребята постарше говорят, что только дебилы играют в «Фортнайт», что это только для подростков. А в чем проблема, что у подростков есть игра, в которую люди играют, и много миллионов людей получают удовольствие?

Это человеческая такая нужда — обосрать кайф другого человека. Я рад что у детей есть игра, которая им нравится, что куча людей может собраться, что ребенок может поиграть в игру, где он и 99 других чуваков занимаются такой классной [ерундой] вместе. Это же дико круто. У меня просто был «Марио» и был GameBoy. И я бы убил бы, чтобы у меня в 9 лет был Fortnite.

— А что ты думаешь про сам жанр «роялей»?

— Меня захватывает дух, сама идея из фильма «Королевская битва» Киндзи Фукасаку. Когда я посмотрел его в кинотеатре, я был в диком восторге от фильма, пересматривал его раза 4 с тех пор, может 5. Причем я смотрел в кинотеатре, где Дом литераторов, на Маяковке. И еще это было свидание с девушкой, которая сильно [удивилась] от этого фильма. У меня почему-то такие адреналиновые фильмы — включая «Адреналин», — попадали на свидания.

Возвращаясь к жанру — он классный. От Warzone я получил массу удовольствия, это кумулятивное ощущение, что было 100 с чем-то чуваков, а ты вот последний, сердце бьется, пан или пропал. Это ощущение многого стоит — как и 25-минутные раунды.

— А в PUBG ты играл?

— Играл — мне не понравилось то, что я играл от третьего лица. Меня дико бесит, что ты можешь стоять за стенкой и выглядывать. Я не могу — нечестно. Я хочу от первого лица, если я кого-то вижу, чтобы он имел возможность увидеть меня — и наоборот.

О музыке и 2020-м

— Что тебя впечатлило в кино и на телевидении за последний год?

— «Чернобыль», «Хранители». «Тьма» нравится — знаю, что вышел третий сезон, но я с женой буду смотреть, это наше. «Банды Лондона» — посмотрел 2 серии, надо досмотреть. Эванс — безумно талантливый экшен-режиссер, я пока не прочувствовал, как он делает просто историю. Но здорово, что он снял на английском.

• Рецензия на «Банды Лондона» — сериал от режиссера дилогии «Рейд»

— А последний сезон «Лучше звоните Солу»?

— Нет. Я не могу смотреть «Сола», потому что мне нужно закончить фильм. Для меня это как будто Боб мне изменяет. Просто он у меня в очень специфическом образе, и даже когда я вижу Боба, а я с ним недавно встречался, я хочу очень четко разделять персонажа и актера.

Про серию в пустыне — слышал, Боб рассказывал, как ее снимали. Как только закончится, в августе я вернусь домой и посмотрю. Я четвертый сезон не досмотрел еще — на полпути.

— 26 июня у Biting Elbows вышел новый альбом. Ты сейчас еще видишь себя как музыканта? Это хобби или профессиональная деятельность?

— Мы закончили альбом прошлым августом, мы его очень долго не могли выпустить, не было шанса сесть и заняться этим. Даже обложку придумать. Я закончил во время карантина, послушал от начала и до конца, проставил порядок песен и просто кайфанул.

Группа наконец-то написала музыку более сложных жанров, чем-то, что мы делали раньше — в узко-панковском направлении. Это музыкальное приключение. Мы делали альбом 4 года, было очень сложно. Но когда мы двигались, я всегда видел это движение. И у нас получилось сквозь эти джунгли пройти. И я понимаю, что сразу хочу писать следующий. Я думаю, что этого, конечно, не будет ни разу, но все цели были достигнуты.

Альбом вышел два дня назад, нет никакой рекламы, клипов нету, ничего нету, а мне опять пишут со всего мира что это охренительный альбом, спасибо огромное. Я знал, что получилось хорошо, но, судя по рецензиям слушателей, получилось даже отлично. Я понимаю, что если бы я потратил свои силы и деньги и использовал бы это, серьезнее к этому подошел, что-то у нас возможно получилось. Не знаю, что, но могу сказать следующее — в мире большое количество групп, которые делают песни хуже, чем мы, которые пользуются большой популярностью.

— А клипы будут?

— Я хочу снять здесь, в Лос-Анджелесе, с оператором Nobody, я сегодня с ним встречался и поставил ему треки, ему понравилось. Я думаю, может, мы здесь попробуем. Если не получится — то в Москве, как я вернусь, хочется 1 или 2 сделать. Причем хочется поставить себе ограничение по бюджету.

В прошлом году мне повезло, что меня поддержал «Яндекс» и дал нам денег на клипы Heartache и Control, и я хочу попробовать сделать меньше бюджета, но при этом не потерять все то, что у меня интересного в клипах. Посмотрим, что получится — это творческая клетка, а творческая клетка заставляет креативить совсем на другом уровне.