Почему стоит рисковать и делать свою киновселенную. Интервью продюсера «Майор Гром: Чумной Доктор»
О «Властелине колец»
Кадр из фильма «Властелин колец: две крепости», 2002 год
— Что ты думаешь о «Властелине колец» как продюсер? Что тебя больше впечатляет — сама киносага или то, что малоизвестному режиссеру хорроров разрешили её снять?
— Сейчас, в ретроспективе, мне кажется, что это была большая авантюра. Может быть, конечно, ребята всё просчитали в своё время… Я никогда не рассматривал «Властелина колец» как какую-то кассовую историю. Мне казалось, что это более нишевая вещь. Я читал «Властелина колец» в детстве, я даже ходил в Нескучный сад посмотреть на толкинистов, но мне всегда казалось, что это не массовое явление.
Когда вышел первый фильм, мы ещё учились в школе, классе в седьмом. Все в классе хотели пойти, но я даже подумать не мог, что получится такая масштабная история. Это не «Гарри Поттер», для меня это совершенно неочевидная вещь. Мне кажется, что это был большой риск для всех создателей и продюсеров «Властелина колец» и большая удача, что именно Питер Джексон за это взялся. Очень мало людей смогли бы найти баланс между гиковской составляющей и зрелищностью.
— Плюс Джексону разрешили снимать все три части сразу…
— Это очень дорого и рискованно — не понимая даже, какой у тебя будет выхлоп от первой части. Реально, ребята просто безумцы — как War Boys из «Безумного Макса», которые себе в рот пшикали баллончиком и кричали «Запомни меня!»
— Как бы ты охарактеризовал главную причину успеха «Властелина колец», помимо таланта Джексона и Толкина?
— Двадцать лет назад наступил переломный момент. Быть фанатом книжек «фэнтези», читать комиксы стало не стыдно, быть гиком стало не стыдно. Уже вышли первые «Люди Икс» [2000 год — ред.], «Человек-паук» появился [«Человек-паук» Сэма Рэйми вышел в 2002 году — ред.] в эти же годы. И наступил какой-то слом в сознании, что это не что-то постыдное, не увлечение для нёрдов [от англ. nerd – ботаник, зануда – ред.]. Раньше же гиков называли нёрдами. Нерды — они конечно больше про науку, но всё равно был какой-то негативный флёр. А потом стало понятно, что нет в этом ничего негативного.
Просто люди читали «Властелина колец», когда им было 10 лет, сейчас им 30, а они все еще читают, все еще прутся. Возможно, большую роль в этом сыграл ещё и Джордж Лукас, выпустивший приквелы «Звёздных войн»[ первый приквел «Звёздные войны: Призрачная угроза» вышел в 1999 году — ред.]. Когда вышли первый, второй и третий Эпизоды, у кинотеатров стояли в очереди взрослые бородатые мужики. Они в 1977 году посмотрели, будучи детьми, четвертый Эпизод. Общество наконец осознало, что можно быть взрослым человеком и не думать только о финансах, квартплате и индексе Dow Jones, а можно еще и развлекаться и кайфовать от вещей, которые тебе и нравились в детстве и нравятся сейчас.
Как создать собственную киновселенную
Артём Габрелянов (фото из личного архива)
— Как практически выглядело создание киновселенной Bubble?
— Всё закладывается ещё на этапе сценария. Скажем, в фильме «Майор Гром: Чумной доктор» есть оружейная корпорация, которая продала Доктору костюм. Мы могли абсолютно спокойно сделать эту компанию ноунеймом и не заострять внимание. Но мы пошли чуть дальше, забросили крючок, и создали иностранную компанию, которая изготавливает экспериментальное оружие. Эта компания существует в нашей вселенной комиксов, в первую очередь в комиксе «Красная фурия». Мы постепенно закинули удочки в разных направлениях и естественно, когда мы будем дальше развивать нашу киновселенную — а я очень надеюсь, что мы будем, — мы в какой-то момент будем тянуть леску и притягивать в сюжет персонажей и события из предыдущих частей.
Другой пример – сцена после титров, в которой играет Константин Юрьевич Хабенский. Это тоже персонаж комикса, который очень много значит для дальнейшего развития «Майора Грома» и всей киновселенной. Вещи, которые заложены в первом «Громе», могут отыграться в разных фильмах, сериалах, потому что мы заранее продумали какие-то вещи.
— То есть вы давали другим сценаристам конкретные указания сделать зацепки к другим фильмам?
— Мы сидели в cценарной комнате и добавляли какие-то вещи. Я и Роман Котков [главный редактор издательства Bubble, один из сценаристов фильма «Майор Гром: Чумной доктор», — ред.] максимально включены в нашу вселенную комиксов, мы знаем вообще всё про нее, потому что мы сами её придумали и развили. Кто-то из сценаристов говорит: «О, было бы круто, если бы у нас был какой-то учёный», я отвечаю: «А знаешь, что ещё круче? У нас есть такой учёный, мы можем его привязать к сюжету».
Это стало возможным, потому что нашим комиксам и нашему издательству уже десять лет и у нас есть достаточно большой и глубокий пул персонажей, которых мы можем так или иначе подводить к сюжету.
— А как ты считаешь, продумыванием киновселенной и работой над сценариями конкретных фильмов должны заниматься одни и те же люди?
— Это сильно зависит от того, на кого рассчитан конечный фильм. Классно, когда фильм сделан фанатами и для фанатов, но в итоге его и посмотрят только фанаты, широкому кругу зрителей он будет неинтересен. Мне кажется, правда находится где-то посередине. Есть другой «замечательный» пример — сериал «Стража» по Терри Пратчетту. Он просто проклят всем фэндомом, его ненавидят практически все, кто читал оригинальные книжки. Мне кажется, нужно соблюдать баланс. Приведите классных сценаристов, которые хорошо понимают, что нужно обычным зрителям, но посадите вместе с ними человека, который разбирается во всей франшизе, сможет пасхалки добавить, придать частичку волшебства, изначально зацепившего всех в этом произведении.
Странно брать какую-то франшизу, классную штуку с большой аудиторией, и ломать её. А на хрена вы тогда берете эту франшизу? Вы же взяли ее, чтобы развить в кино или в сериале то, что привлекло и зацепило множество зрителей.
Кадр из фильма Marvel Studios «Железный человек», 2008 год
— А как ты разрабатывал график фильмов киновселенной? Ты говорил, что был десятилетний план по выпуску семи фильмов.
— Конечно, было очень неразумно это сказать. Но нам хочется постоянно держать в производстве как минимум одну историю. Я намеренно не говорю «фильм» — возможно, это сериал. Чтобы у нас постоянно, каждый год что-то было в производстве. Могу сказать, что у нас есть — точнее говоря, были — планы в этом году выйти на производство по графику. Но пока непонятно, что с кассой, как фильм покажет себя на стриминговых платформах. Поэтому очень надеюсь, что люди оценят его, и всех зову в кино в очередной раз.
Естественно, мы смотрим на опыт наших более успешных коллег из Marvel и DC…
— Уж не знаю, насколько DC в этом плане успешные…
— В любом случае, у них несколько фильмов вышло, а у нас пока только один. Пока не обгоним хотя бы по количеству фильмов, они будут успешнее — в том числе по затраченным ресурсам. Это чувство, когда ты смотришь на игрушку другого мальчика в детском саду, и тебе тоже хочется такую игрушку, но только больше и лучше. Мы как люди амбициозные, у которых полно и идей и желания делать что-то прекрасное, всегда хотели подражать лучшим и превосходить их в каких-то моментах.
Так устроено искусство: сначала ты что-то любишь всем сердцем, всей душой, потом ты начинаешь это копировать, обводишь-обводишь-обводишь, и в какой-то момент ты понимаешь, что тебе уже не надо копировать и обводить, ты уже набил руку или даже превзошёл учителя. И мы, конечно, к этому стремимся, но пока мы очень старательно подражаем нашим коллегам.
Я в одном интервью сказал, что мы умело обходим, обыгрываем эти западные штампы, играем на чужом поле, но по своим правилами. Мы просто хотим быть как наш, условно говоря, старший брат — классный и в школе, и на мотоцикле, и с девчонками общается, а ты сидишь в начальных классах, но тебе этого всего хочется. Вот и мы хотим вырасти и быть такими же классными.
— Под старшим братом ты подразумеваешь Marvel?
— Нет, всю индустрию развлечений на Западе. Мы хотим быть такими же успешными и признанными, как вселенная Гарри Поттера или «Звёздные войны». Я хочу, чтобы по нашим героям создавали видеоигры, мерч, парки развлечений. Мне кажется, если ты вместо этого хочешь кучу денег и собственную яхту, в твоей системе координат что-то не так.
Мы стараемся впитывать отовсюду понемногу, из каждой франшизы берем какие-то вещи, которые нас цепляют, как и любого творческого человека.
Что мешает созданию киновселенных
Кадр из фильма «Мумия», 2017 год
— Сейчас на каждую успешную киновселенную приходится две-три провалившихся…
— Да даже больше. Вселенная монстров Universal, «Бладшот», насколько я помню, тоже провалился…
— Назови главные ловушки, которые ожидают компанию, решившую с нуля сделать свою киновселенную.
— Мне кажется, никто никогда не вкладывается в киновселенную сразу на много фильмов. У нас есть договоренности с актёрами на съёмки сразу в трёх-пяти фильмах нашей киновселенной. Это мы взяли у Marvel в качестве такой фишки, потому что они тоже подписывают договоры с актерами сразу на много фильмов вперед. Я знаю, что в России были примеры, когда первая часть фильма оказалась успешной, а при попытке договориться с актёром на съёмки во второй части, продюсерам выкручивали руки и просто выпивали всю кровь. Актёры сразу просили гонорары в десять раз больше, при том, что они стали известны благодаря этому первому фильму.
— То есть у нас пока нет долгосрочного планирования?
— Да. Я не буду сейчас говорить, что за фильм. Но это реальный случай: и проект оказался успешным, и актёр прославился благодаря этому фильму. За съёмки в следующей части он запросил какие-то безумные деньги, хотя проект стал в его карьере трамплином.
Когда студии заявляют, что хотят сделать собственную киновселенную, это, конечно, очень опрометчивый шаг с их стороны. С другой стороны, это значит, что команда уверена в том, что делает. Мне не нравится, когда авторы не верят в свой проект. Например, Роман Волобуев [режиссёр сериалов «Последний министр» и «Окаянные дни» – ред.] постоянно говорит про свои сериалы и фильмы примерно так: «Мы вот наснимали что-то, не знаю, кому это будет интересно…» Скромность, конечно, украшает, но не до такой степени, когда ты сам не веришь в собственный проект и не понимаешь, для кого ты снимаешь.
Мне кажется, что наши продюсеры и индустрия пока не заточены на собственные киновселенные, и сейчас опыт «Майора Грома» их отвратит от создания собственных киновселенных, которая требует больших денег и много времени. Они предпочтут снять две-три комедии или экранизировать популярную сказку, которые с большей вероятностью соберут хорошую кассу.
— Как ты считаешь, российских продюсеров от создания единой киновселенной отвратят именно сборы «Грома»? Или есть и другие факторы?
— Это и трудоёмкость, и продуманность киновселенной. Если продюсеру предложить идею собственной киновселенной, без какой-либо основы в виде комиксов или книг, он вряд ли заинтересуется.
На моей памяти только один человек так с нуля смог запуститься — сценарист Макс Лэндис с фильмом «Яркость», который купил и снял Netflix. У него была целая концепция киновселенной — видно, что она проработанная, что там много всего есть. К сожалению, насколько я знаю, Лэндиса там отстранили от работы из-за обвинений в харрасменте, поэтому я не уверен, что мы увидим продолжение.
Но в случае с первой частью команда Netflix поверила ему, и они сделали фильм, который получился довольно интересным, на мой взгляд, не взирая на какие-то огрехи картины. Интересная концепция, идея: в современном мире живут фэнтези-персонажи с магией. У него вот как-то получилось убедить продюсеров. Мне кажется, нужно обладать сотым уровнем харизмы, чтобы убедить наших кинопродюсеров сделать какую-то собственную киновселенную — тем более в текущий момент. Я думаю, кроме Bubble вряд ли кто-то в ближайшие 5 лет на эту дорожку встанет.
О кассовых сборах «Майора Грома»
Кадр из фильма «Майор Гром: Чумной доктор», 2021 год
— Как ты сейчас оцениваешь успех «Майора Грома» в кинотеатрах?
— Есть два аспекта. Кассово это, конечно, очень плохо [по состоянию на 19 апреля «Майор Гром: Чумной доктор» собрал 205 млн рублей за 2 недели проката, — ред.]. Но «сарафан» у фильма просто сумасшедший, рецензии потрясающие. Мне кажется, нет ни одного российского фильма, вокруг которого было бы столько споров и обсуждений, отзывов, ругани — причем ругани не вокруг фильма, где кто-то что-то пытается запретить, а ругани конкретно о том, что показано в фильме.
Наша основная идея была в том, чтобы люди не забыли про фильм, выйдя из кинотеатра, чтобы они продолжали о нём говорить дальше, и у нас это круто очень получилось. С точки зрений реакции публики и обсуждения фильма это потрясающе. Я не знаю ни одного такого проекта — не только русского, — который бы настолько сплотил вокруг себя фанатское сообщество и заставил бы так сильно переживать за сборы и за судьбу проекта. У меня только «Снайдеркат» всплывает в памяти, и все.
Кассово это, конечно, неудача. Но во всем, что связано с принятием фильма, рецензиями, мы попали в яблочко и намерены дальше развивать эту вселенную. Вот такая двоякая ситуация. Есть немало фильмов, которые неудачно выступили в прокате, а потом стали культовыми: это и «Бойцовский клуб», и «Скотт Пилигрим». Поэтому — ну, ждем этого уикенда, поборемся еще с «Чернобылем», с «Мортал Комбатом» [за уикенд «Майор Гром» собрал 66 млн рублей, «Мортал Комбат» — 475 млн рублей, — ред.].
У нас еще запланирована режиссерская версия на три часа, которую мы обязательно тоже хотим показать, со всеми вырезанными сценами.
— Будет релиз в кино режиссерской версии?
— Я думаю вряд ли в кино, но что-то придумаем.
— «Трофим-кат» [Олег Трофим — режиссер фильма «Майор Гром: Чумной доктор», — ред.]?
— Мы его называем между собой «Габрекат», более звучно.
— То есть контракты с актерами на будущие фильмы заключались не зря, и планы по созданию киновселенной остались в силе?
— В ближайшие пару месяцев это всё решится, когда мы поймем окончательно, сколько человек посмотрели «Майора» в кино и на платформах. У нас подписаны уже договоры с зарубежными прокатчиками, но мы, к сожалению, пока о них не можем говорить. Это очень больно, когда у тебя на руках есть такая информация, и ты не имеешь права о ней сказать. Мне кажется, это сильно повлияло бы в том числе и на кассовые сборы. Я думаю, что по истечению двух месяцев все будет прозрачно, понятно и мы выйдем на публику с каким-то заявлением.
О достоинствах и недостатках киновселенных
Кадр из фильма «Первый мститель: Противостояние», 2016 год
— Какие главные преимущества дает фильмам единая киновселенная?
— Самое плохое в хорошем фильме — это когда он кончается. Фильм кончился, ты перестал жить в этой штуке. Но если у тебя есть целая киновселенная, ты как бы обманываешь смерть этого фильма, потому что у тебя будет точно продолжение, у тебя есть другие спин-оффы, персонажи. Таким образом эта киновселенная растёт, и ты начинаешь в неё верить как в параллельную реальность.
Если бы вышел один фильм про Гарри Поттера, в котором главный герой сразу вырос, пошел в школу и убил Волдеморта в конце, это был бы классный кассовый фильм, но про про него бы очень быстро забыли. Но когда таких фильмов восемь, ты чувствуешь, что это реально параллельный мир, в который можно попасть через условный шкаф в Нарнии. Чем больше фильмов в киновселенной, тем сильнее ощущение, что это абсолютно реально существующая вещь, что реально есть киновселенная «Форсажа», «Звездных войн». Что это где-то там — не прямо у нас, здесь и сейчас, но где-то чуть-чуть подальше. С одним фильмом такого, к сожалению, сделать нельзя.
— А тебе не кажется, что здесь есть и обратная сторона? Что труднее поверить в фильм, если тебе постоянно напоминают, что это все — маркетинг, что Человек-паук появился в «Противостоянии» только для того, чтобы порекламировать собственный проект, а никто из героев не умрет, потому что про них уже анонсированы новые сольники?
— Тут есть два важных аспекта. Первый — творческий, второй — коммерческий. Никогда, ни на секунду не надо забывать, что всё это делается исключительно ради денег. Все, кто работает на проектах Marvel и DC, — безумно талантливые люди, которые горят своей работой. Но ход всей их работе дают люди, которых волнуют только деньги. В первом «Железном человеке» экономили вообще на всём. В начальной сцене три джипа едут по пустыне, и на них нападают. Изначально в сценарии было десять джипов, танки, ещё что-то… Но продюсеры сказали: «Вы что, охренели? Вот вам три джипа, и все, крутитесь как можете». В итоге супер-президент оружейной супер-корпорации едет на трёх несчастных джипах. Естественно, там считают каждую копейку.
Мы обязаны подчиняться правилам suspension of disbelief [подавления недоверия, — ред.], что персонажи не умрут, потому что нам про них надо снимать дальше. Никто не будет убивать персонажа, который приносит деньги.
Можно отследить, как эволюционировала карьера актеров из сериала «Игры престолов». В первых сезонах их всех насилуют, унижают, показывают голыми. Но самые популярные персонажи в какой-то момент перестают быть обнаженными в кадре, к ним относятся более уважительно. Этого требуют и актеры с их контрактами, и продюсер. Он видит рейтинги и понимает, что не может убить Джона Сноу, потому что его все просто обожают. Не может больше насиловать Дейенерис в кадре, потому что она получает безумные деньги и не хочет, чтобы ее снимали голой. В творчество влезает финансовая составляющая. Можно быть голодным художником и делать что-то для себя, но в любой момент ты можешь прославиться и начать зависеть от людей, которые сделали тебя богатым и популярным.
— То есть нет особой разницы, снимать один фильм по комиксам или целую киновселенную? Коммерческие законы диктуют всё и в том, и в другом случае?
— Вряд ли есть какой-то массовый фильм, в конце которого главного героя убивают, что исключает возможность продолжения. Есть какие-то артхаусные вещи — но авторы любого фильма, нацеленного на кассовый успех, признание критиков и зрителей, в любом случае оставляют себе лазейку на продолжение. Если только это не какое-то законченное цельное произведение… да и в таких случаях делают и сиквелы, и приквелы, и с другими персонажами снимают в этой киновселенной.
— Я ещё упомянул появление Паука в фильме «Первый мститель: Противостояние» — он там совсем не пришей кобыле хвост…
— Они там каждые два дня переписывали сценарий, потому что они то могли договориться в Sony, то не могли, и реально каждые два дня в комнату сценаристов забегал Кевин Файги и говорил: «Все, возвращаем Паука». А потом забегал еще через два дня и говорил: «Все, убираем Паука».
Но это тоже важный элемент киновселенной. Человек-паук, мне кажется, самый популярный персонаж комиксов — даже популярнее, чем Железный человек…
— Да и Бэтмен с Суперменом, наверное.
— Да, и не снять его, не показать его в кинофильме Marvel было бы большой потерей. Поэтому я рад, что его там показали, и что Sony убедились в том, что их персонаж, которого они давно купили у Marvel, находится в хороших руках, и вот теперь они совместными усилиями делают фильм про Человека-паука с Томом Холландом.
О российской «киновселенной ментов»
Кадр из 1 сезона сериала «Улицы разбитых фонарей» (он же «Менты»), 1998 год
— После развала вселенной монстров Universal берёт малобюджетные хорроры — вроде крайне успешного «Человека-невидимки» Ли Уоннела — и объявляет их частями одной Dark Universe. Теперь в работе бюджетный «Франкенштейн» и бюджетный «Человек-волк». Что ты думаешь о таком подходе, и возможен ли он в российских условиях?
— Мне кажется, у нас уже есть подходящий проект — и человек, который это первым осуществит, будет просто гением маркетинга. У нас есть наша собственная киновселенная ментов. Я сейчас не шучу: у нас есть в одном месте «Глухарь», в другом — «Улицы разбитых фонарей», «Полицейский с Рублевки»… И все эти менты живут в одной стране. Я не говорю о майоре Громе, потому что «Гром» — это отдельная киновселенная, но все остальные живут в России. С теми же самыми проблемами, улицами, жалобами. У нас реально есть сериальная киновселенная ментов, в которой происходят эти события, и по сути это надо просто объединить.
У нас даже была такая фишка — мы хотели в качестве камео использовать образы персонажей из «Улиц разбитых фонарей» и посадить их в какое-то место в участке. Но не смогли договориться с актёрами, потому что они сейчас друг с другом не общаются, к сожалению. Но было бы прикольно показать такой отдел, в котором они все сидят, потому что мы все выросли на этих сериалах.
То же самое можно делать с комедиями. Главное чтобы актёры не пересекались: если у нас в каждой второй комедии играет Сергей Бурунов, вряд ли ты из этого сможешь сделать киновселенную. Или у Жоры Крыжовникова в каждом фильме играла его жена [Юлия Александрова в фильмах «Горько», «Самый лучший день», сериале «Звоните ДиКаприо!», — ред.]. Так не получится. Но если какие-то комедии совместить — условно говоря, Холоп приезжает в Сочи отдыхать к Кахе — это тоже можно в принципе сделать.
О российских актерах в супергеройском кино
Александр Петров в фильме «Притяжение», 2017 год
— Если у нас взять любого актера первой величины и нарядить в костюм супергероя, будет ли он в нем нормально смотреться?
— Это зависит от кучи разных деталей. От самого костюма, от слов, которые написаны, освещения, антуража, в котором все это происходит. И от актера, конечно же. И очень, очень важно, чтобы у тебя все эти вещи сошлись. Если у тебя что-то не сходится, получается неправдоподобно.
Мой любимый сериал сейчас — амазоновские «Пацаны». Господи, ну как там Энтони Старр играет психопата-Супермена, это же просто безумие. Я уверен, что и у нас такое тоже можно сделать — просто надо, чтобы сошлись звезды.
И всеми ненавистный Саша Петров, который везде снимается, тоже будет и классным супергероем, и суперзлодеем. Просто надо хорошо подобрать образ, подобрать фильм, и все это заиграет, заживёт, потому что у нас потрясающие актеры. Обожаю всех, просто каждый под разное заточен. Из Бурунова можно сделать потрясающего злодея, из Гоши Куценко классного стареющего супергероя. Всё зависит исключительно от режиссёрского виденья.
