Рецензия на «Из Машины»

Я не могу сказать, что понимаю людей, жалующихся на упадок жанра кинофантастики. На мой взгляд очевидно, что мы подходим к золотому веку сай-фай фильмов. Безусловно, кинематограф все еще может вильнуть хвостом и свернуть не туда, но уже сейчас научно-фантастическое кино чувствует себя очень неплохо.

Компьютерные спецэффекты становятся все совершеннее и, что еще важнее – доступнее. Теперь для того, чтобы снять картину с убедительно выглядящими роботами, монстрами или лазеррапторами не нужен огромный бюджет, с этим справляются даже любители – от ребят на youtube с их фанатскими короткометражками до людей вроде Сэндберга, много лет трудившегося над своей Kung Fury.

Подъем этого поджанра понятен – мы как никогда близко подошли если не к созданию настоящего ИИ, то как минимум к той точке в истории, когда нам приходится всерьез задумываться на эту тему.

Голливуд тоже начинает возвращаться к серьезной фантастике – скоро нас ожидают «Марсианин», «Пассажиры», «Лобстер» и «Вне себя». Развлекательная фантастика тем более не бедствует: «Аватары», «Терминаторы», «Звездные Войны» и «Траснсформеры» точно еще долго не исчезнут с экранов кинотеатров. Новые самостоятельные картины тоже появляются время от времени («Восхождение Юпитер», «Земля Будущего»), хотя и не всегда из этого получается что-то хорошее.

Так или иначе, с фантастикой – развлекательной, серьезной, студийной и любительской, полнометражной и короткометражной, кинематографической и телевизионной, все в порядке, и я еще обязательно напишу отдельную статью про все ценное, что появилось в сай-фай жанре за последние годы, чтобы показать это более наглядно.

«Из Машины» пусть и не становится идеальным фильмом на эту тему («Она», наверное, по-прежнему удерживает пальму первенства), но по крайней мере ей удается остаться той самой – настоящей, серьезной фантастикой, не скатывающейся в кровосмешение с другими жанрами вроде боевика или хоррора, и сказать нечто новое о природе искусственного сознания.

Алекс Гарланд, режиссер и сценарист «Из Машины», никогда раньше не снимал кино. Алекс – сценарист, написавший прекрасные сценарии к новому «Судье Дредду», «Пеклу» и «Пляжу» Дэнни Бойла, а теперь вот решившийся взять на себя еще и съемочный процесс. Дебют его вышел очень уверенным. Сейчас он занят съемками своего нового фантастического фильма – «Аннигиляция», в актерский состав которого уже записалась Натали Портман.

Картина получается куда более вдумчивой и глубокой, чем просто очередная фантазия о том, как поссорились Иван Иванович и созданная им сексуальная девушка-робот.

В «Из Машины» Гарланд рассказывает камерную историю трех героев – искусственного интеллекта Эйвы (Алисия Викандер), ее эксцентричного создателя (Оскар Айзек) и юного программиста, которому предстоит познакомиться с роботом и вынести вердикт в тесте Тьюринга – обладает ли настоящим сознанием это существо, или же это всего лишь программа, не сумевшая «ожить» и осознать себя.

Основные опасения, связанными с фильмом Гарланда, касались того, что «Из машины», как и многие ленты до нее, превратится в обычную пугалочку про восстание роботов или скатится в другие клише и дешевые твисты (в «Пекле» Гарланду не удалось от этого удержаться в некоторых аспектах). К счастью, этого не происходит.

Ленте не удается обойтись совсем без знакомых поворотов, но они не перетягивают на себя весь фильм, картина получается куда более вдумчивой и глубокой, чем просто очередная фантазия о том, как поссорились Иван Иванович и созданная им сексуальная девушка-робот.

Три центральных персонажа написаны и сыграны просто великолепно. Как я уже сказал, это очень камерный фильм, мы смотрим на трех актеров, запертых в небольшом исследовательском комплексе на протяжении всего хронометража.

«Из машины» можно легко поставить в провинциальном театре, эта история не требует сложных декораций и дорогих эффектов, она построена на диалогах, идеях и характерах персонажей.

Образ девушки-робота вышел у Гарланда гипнотизирующим, глубоким и цельным. Как и герои Айзека и Глисона, мы пытаемся понять, о чем она думает, может ли Эйва думать и чувствовать на самом деле, или это иллюзия. Либо искусственный интеллект вышел еще сложнее и умнее, чем мы смели предположить.

Удивительно, но в фильме про очаровательного робота, причем действительно отлично написанного, человеческие персонажи не теряются на заднем плане. Гарланду удалось сделать их не менее сложными, многоплановыми и интересными. Это действительно история троих героев, динамика между которыми, вопросы доверия и привязанности становятся во главу угла.

Эта лента не только о том, способны ли мы будем вообще понять искусственный интеллект, принять как равного, установить с ним эмоциональную связь, довериться ему, но и том, насколько мы способны по-настоящему понимать друг друга, доверять и быть искренними. Отношения между юным героем и заносчивым создателем не менее важны здесь, чем отношения между Эйвой и каждым из них.

Мама, я женюсь

Люди боятся машин. Иногда фильмы потакают этому страху и подтверждают, что боятся не зря («Одиссея 2001», «Терминатор»), иногда показывают ИИ, который не желал никому зла, но все равно воспринимался людьми как угроза («Превосходство», «Чаппи»).

Но еще нас давно прельщает мысль о киберентическом партнере. Не просто немой секс-кукле, а именно искусственной личности, которую можно настроить под себя, выключить, если утомит, перенастроить, если наскучит.

Робот не станет устраивать скандалы, ревновать, флиртовать с мальчиками у бара, у робота нет сварливой мамы и заносчивого отца, у нее не болит голова, а борщ всегда подогрет.

Если, конечно, вы не хотите обратного – тогда можно настроить и скандалы, и генератор случайных истерик, докупить тещу, тестя и мерзких подруг – можно все что угодно. Если встроить в робо-жену инкубатор и положить несколько замороженных яйцеклеток, то и рождение детей не будет проблемой.

Конечно, этот союз не добавляет вам ничего нового, что могло бы принести в него другое существо со свободой воли, творческим потенциалом и собственным набором талантов и амбиций.

Отношения с роботом строятся на комфорте, но отчасти это равноценно женитьбе на удобном кресле или зеркале. Робот консервирует вас в вашем нынешнем состоянии, удовлетворяя ваши текущие вкусы, но он не провоцирует вас на самоанализ, на развитие, не подталкивает к самосовершенствованию. Он не требует от вас усилий (как и кроткий комфортный живой партнер, в общем-то). Впрочем, если вам хватит ума, то его можно запрограммировать и на это.

По сути, мы буквально живем в своих ожиданиях от мира, предвосхищаем его, корректируем свою картину мира, но никогда не видим его напрямую.

Лучшим произведением на эту тему я считаю «S.N.U.F.F.» Пелевина. Из-за линии, описывающей отношения отрицательного, в общем-то, персонажа с его робо-партнершей, этот роман стал для меня самым ценным у Пелевина.

Этот персонаж специально настроил свою спутницу так, чтобы она была своевольной, самостоятельной, а ее любви приходилось добиваться огромным трудом. От его любовных мучений у меня действительно сжималось сердце, даже несмотря на то, что герой был персоной отталкивающей и сам выдумал себе всю эту жестокую игру.

Цвет тоже домысливается больше, чем считывается. Именно выдуманность цвета позволяет нам всегда видеть белый цвет белым, а не так, как его видят матрицы или пленка – теплым или холодным, зеленоватым или фиолетовым в зависимости от цветовой температуры света. Наш «баланс белого» срабатывает автоматически, мы просто придаем привычно-белым объектам нужный чистый цвет.

Над пространственным мышлением и его примитивностью не издевался только ленивый – все эти оптические иллюзии и крутящиеся балерины наглядно демонстрируют то, насколько легко обмануть наше восприятие, считающее что две наклонные палки на листе бумаги – это дорога, уходящая вдаль, и поэтому нужно трактовать размеры остальных объектов в соответствии с удаляющейся перспективой. И даже зная об этом, «выключить» эту иллюзию очень сложно.

Еще одна любопытная вещь: мозг и сознание – не одно и то же. Они как hardware и операционная система сильно отличаются по функциям. Есть огромное количество информации, которое доступно мозгу, но при этом недоступно сознанию – оно не доходит до нас.

Еще ряд тестов как раз показывали, что мы замечаем и помним куда больше, чем думаем. Не всегда получается получить доступ к этой информации напрямую, но мозг хранит ее и может иногда отдавать нам сделанные на ее основе выводы, либо использовать их в своих собственных операциях низшего порядка. К примеру, мозг обрабатывает большинство объектов в комнате на предмет того, как их лучше взять, чтобы, когда это потребуется, вы смогли сделать это быстро и точно. Даже положение пальцев рук может меняться при виде предмета, как будто мы сразу сложили их так, что собираемся взять этот предмет. Сознательно мы, конечно, не отдаем себе отчета в таких вещах.

Хочется петь ей до утра серенады, гладить по волосам и быть нежным-нежным, как ватная палочка.

Честно говоря, я хотел рассказать вам об этих вещах еще в рецензии на «Головоломку», но мне не хватило времени. Мультфильм «Pixar» понравился мне во многом из-за того, что показал упрощенную, но рабочую модель нашей психики изнутри, и это может пробудить в ком-нибудь интерес к тому, как работает наше сознание. Интерес далеко не праздный, эти знания способны поменять то, как мы смотрим на жизнь и на самих себя, избавить от иллюзий, что реальности в нащей жизни больше, чем – именно – иллюзий.

Но вернемся к роботам. Любить робота – иллюзия? Естественно, это самообман. Как и любые другие отношения. В них мы тоже выдумываем себе идеального партнера и наряжаем в эту идиллию нашего реального спутника.

Первое время любовное опьянение сглаживает неровности и отличия мечты от реальности, но потом настоящий человек все более явно проступает под маской выдуманного, и отношения начинают потрескивать. Если вы способны принять человека таким, какой он есть, и любить его не вопреки, а благодаря этой уникальности – вы преодолеваете эту пропасть. Если нет – иллюзия рушится и любовь пропадает вслед за ней.

С любым партнером мы предвосхищаем его, додумываем, присваиваем некие качества, важные для нас. Он кажется нам надежным, если нам нужна надежность, смешным, если мы ценим чувство юмора и так далее.

Еще один глюк психики под названием гало-эффект (от греческого halos — ореол, нимб, знакомое многим английское слово halo) помогает в этом идолопоклонничестве, так как из-за него мы склонны округлять черты характера. Если в человеке нам что-то нравится, то мы автоматически будем предполагать, что и во всем остальном он великолепен.

Начинается это обычно с внешних данных, как и все остальное. Красивая, значит, умная, и борщ, скорее всего, варит вкусный, и дети будут прекрасные, и в мортал она будет со мной по вечерам рубиться, как пить дать.