Лучшие фильмы о съемках фильмов
«Трюкач» (The Stunt Man), 1980
Лучший фильм на тему «Кино о кино» снял крайне недооцененный американский режиссер Ричард Раш, автор «Цвета ночи» с Брюсом Уиллисом, полицейской бадди-комедии Freebie and the Bean и ряда культовых эксплотейшен-фильмов из жизни байкеров.
Раш вложил в картину столько же своего опыта работы над трюковыми фильмами самых разных жанров, сколько и взял из оригинального романа Пола Бродера. По сюжету молодой ветеран Вьетнама (Стив Рэйлсбэк), спасаясь от полиции, попадает на съемочную площадку фильма о Первой мировой.
Режиссер-мегаломаньяк (Питер ОʼТул, играющий хорошо знакомого ему Дэвида Лина из «Лоуренса Аравийского») помогает герою спрятаться, нанимает в качестве каскадера и заставляет выполнять все более опасные трюки в своем фильме.
Ситуацию осложняет не только то, что ветеран временами путает происходящее вокруг с реальной войной, но и то, что он влюбляется в актрису из фильма — женщину режиссера.
От всех других фильмах о фильмах «Трюкача» отличает не только отличный сценарий с нестандартными действиями и оригинальной мотивацией обоих центральных персонажей. Раш поставил просто фантастические экшен-сцены, действие которых разворачивается внутри других экшен-сцен. На кону всегда не только жизнь главного героя, но и судьба фильма.
«Злые и красивые» (The Bad and the Beautiful), 1952
Голливудская сатира Винсента Миннелли из начала 50-х ничуть не устарела и в наше время. По структуре фильм похож на «Гражданина Кейна»: актриса, режиссер и сценарист делятся воспоминаниями о продюсере, который так или иначе «разрушил» их карьеру и жизнь, а теперь просит помочь ему снять новый фильм. Продюсера играет Кирк Дуглас в лучшей своей роли.
Биография вымышленного продюсера воссоздана в мельчайших деталях на основе реальных людей — королей «фильмов категории “Б”» Дэвида О. Селзника и Вэла Льютона (с небольшой примесью автора «Кейна», Орсона Уэлса).
Сцена, в которой продюсер с режиссером придумывают свой первый прорывной хоррор, основана на известном эпизоде из карьера Льютона. В фильме «Люди-кошки» герои решают отказаться от дурацких костюмов и вместо этого создавать атмосферу ужаса, не показывая монстров, используя звуки, освещение и игру теней.
Остроумный сценарий одинаково безжалостно и правдиво разбирается и с актерской, и с режиссерской, и с писательской деятельностью и приводит к смешной и по-своему реалистичной концовке. Это такой анти-«Кейн» — блестяще снятый, сыгранный и написанный фильм без всякой пафосности и характерных для Уэлса одноразовых фокусов.
«Контракт с коротышкой» (Get Shorty), 1995
Адаптация лучшего романа Элмора Леонарда страдает от ничем не примечательной режиссуры Барри Зонненфилда, но выигрывает от прекрасного сценария Скотта Фрэнка и просто гениальной игры Джона Траволты.
Книга рассказывала о кинобизнесе поздних 80-х и Голливуде до-тарантиновской эпохи, хотя сам фильм вышел на экраны через год после «Криминального чтива». Главный герой — обаятельный выбиватель долгов из Майами, который после серьезного конфликта с местным авторитетом решил перебраться в Голливуд и пробиться в кино в качестве продюсера. Ключ к этому — производитель трэш-фильмов, блестяще сыгранный Джином Хэкманом.
Чем лучше вы знаете английский, тем больше граней вам откроется в каждой строчке диалога из фильма — включая глубину каламбура в его названии.
Траволта приходит к Хэкману выбивать небольшой долг казино в Лас-Вегасе, но в итоге решает вместе с ним делать фильм, в основу которого ляжет красочная биография нашего мелкого мафиози.
Дальше начинаются типичные для Леонарда совпадения и случайные пересечения сюжетных линий — которые в этот раз намертво удерживаются вместе харизмой главного героя. Роль Траволты великолепна не только потому, насколько он убедителен в роли Чили Палмера, но и тем, как сильно его Чили отличается от безжалостного убийцы Винсента Веги из «Чтива».
«Эд Вуд» (Ed Wood), 1994
По признаниям самого Деппа он отыграл бы под началом Тима Бертона даже секс с муравьедом, если бы подобное потребовалось. И в самом деле, внушительная обойма фильмов в карьере Деппа снята именно Бертоном — мастером наполнять гротескные и мрачные миры жизнью и душой. Однако при первом упоминании дуэта Депп-Бертон не все вспомнят фильм «Эд Вуд».
На роль отчаянного мечтателя, желающего делать кино при любых обстоятельствах, Депп согласился практически не раздумывая. И далеко не зря. Фильм по праву считается одним из самых любопытных и едва ли не лучших проектов актера. Безумный творец Вуд не останавливался ни перед чем, чтобы написать и снять очередной «шедевр»: договаривался о финансировании с людьми, которые не имеют никакого отношения к кинопроизводству, снимал их родственников и делал все это с одного дубля!
К слову, сценарии к своим фильмам Вуд создавал с не меньшей «внимательностью», периодически отвлекаясь на телефонные звонки и посторонние разговоры.
Необычного режиссера сложно назвать заносчивым гением, считающим свои творения совершенством в последней инстанции. Эд Вуд скорее наивный и доверчивый человек, искренне непонимающий, что именно он делает не так. Чем персонаж и вызывает куда большую симпатию, чем, например, Томми Вайсо.
Джонни Депп отлично вписался в этот образ — он смотрит на мир широко раскрытыми глазами и слепо следует за своей мечтой о большом кино. Его герой своей простотой не раздражает, а скорее очаровывает. Так что невольно задумываешься, что человек родился не в свое время и его нестандартные картины нашли бы своего зрителя и сегодня. Талантливо создавать плохое — тоже нужно уметь. В этом как раз и преуспел реальный Эд Вуд, войдя в историю кино с рядом откровенно трэшовых фильмов.
Автор текста: Ангелина Гура
В оригинале опубликовано в материале «Лучшие фильмы с Джонни Деппом»
«Несмонтированный фильм» (The Rough Cut), 2008
Потрясающая картина с обманчиво-простым сюжетом, соединяющая в себе лучшие черты артхауса и корейского жанрового кино о бандитах (над которым, собственно, картина и издевается). Главный герой — популярный актер из бандитских боевиков, который постоянно калечит своих партнеров, устраивая с ними драки по-настоящему.
Во время очередного запоя он знакомится с реальным (во всех смыслах) бандюком — и так впечатляется его поведением, что зовет сниматься в свой очередной фильм. В ответ бандюган ставит 1 условие: все драки в фильме будут настоящие. «Но я должен победить в финале». «Сможешь — победи».
Остаток картины, собственно, и состоит из очень творчески и подчеркнуто не-по-киношному поставленного мордобоя на съемочной площадке — с перерывами на меланхоличные зарисовки из жизни корейской мафии и богемы. Да, перед нами своего рода локальная версия Get Shorty (или даже «Однажды в Голливуде») — но это самая жесткая и необычная версия такого рода истории о волшебной силе киноисскуства
К финалу фильм как-то назаметно забирается на полку гениальности — последняя драка с заимствованиями из «Бродячего пса» Куросавы, идеальный последний кадр. А секрет прост: сценарий к фильму писал знаменитый Ким Ки-Дук на пике творческого расцвета.
В оригинале опубликовано в материале «Лучшие корейские фильмы»
«Напролом» (The Hard Way), 1991
Небольшой и незаслуженно забытый экшен-фильм от мастера американского жанрового кино Джона Бэдхэма («Засада 1-2», «Военные игры», «Голубой гром»). Это лучший взгляд на кинопроизводство с точки зрения консультанта — простого сотрудника нью-йоркской полиции (как всегда великолепный Джеймс Вудс). Ему приходится показывать, как ведет себя реальный полицейский офицер, избалованному актеру из Лос-Анджелеса — Майклу Джей Фоксу в его лучшей роли.
По ходу развития довольно изощренного сюжета (которым занимался мастер жанрового кино Лем Доббс — постоянный сценарист Содерберга) герои не только влипают в скверную ситуацию, но и идут по следу маньяка, расстреливающего людей в ночных клубах. Шутки и общая атмосфера фильма предвосхитили картины Шейна Блэка Kiss Kiss Bang Bang и Nice Guys, использующие похожие сюжетные ходы и динамику между героями.
«Зомби одним планом!» (One Cut of the Dead), 2017
Главное открытие в хорроре за последние лет 10-20 — и точно лучший фильм на зомби-тему со времен Shaun of the Dead. Впрочем, хоррор ли это? И точно ли фильм про зомби?
Начинать смотреть безбюджетный шедевр Синичиро Уэды нужно, не зная о картине ничего, в первую очередь — ее жанра. Гениальный режиссер-дебютант, снявший всю полнометражку за 25 тыс долларов с ребятами со своих актерских курсов в Токио, несколько раз очень круто и лихо переворачивает наши представления о том, о чем на самом деле его кино.
В итоге картина собрала 27 $ млн в японском прокате, в тысячу раз окупив свой бюджет, и удостоилась похвал от режиссера «Зомби по имени Шон» Эдгара Райта, через Twitter которого и получила известность за пределами Японии.
Если вы хотите японского трэшевого зомби-хоррора — он тут есть, причем драйвовый и качественный, в духе раннего Сэма Рэйми и Питера Джексона. Но это только первый слой картины, очевидные недостатки которого (прежде всего в сценарии и непонятных паузах между действием) внезапно становятся достоинствами.
Это происходит, когда режиссер разрушает четвертую стену, чтобы начать рассказывать трогательную и захватывающую историю про неудачников-кинематографистов и реалити-шоу, которое надо снять одним планом. Во что бы то ни стало. Любой ценой.
В финальном акте картины внутренняя «кухня» японского кинопроизводства и зомби-хоррор срастаются в одно, еще более драйвовое целое. Все это венчается лучшим последним кадром, когда-либо встречавшимся в фильмах ужасов со времен оригинальной «Техасской резни бензопилой».
В оригинале опубликовано в материале «Лучшие азиатские зомби-хорроры»
«Восемь с половиной» (8½), 1963
Единственный неустаревший фильм Федерико Феллини — в России его сейчас можно посмотреть на больших экранах. Марчелло Мастроянни играет абсолютно незамаскированную версию самого Феллини, который вот-вот должен начать снимать новый фильм. Вот только он понятия не имеет, о чем должна быть картина.
Картина «Восемь с половиной» явно создавалась в таких же условиях, что и ее фильм в фильме — это импровизация, визуально запечатленный поток сознания, худший режиссерский кошмар в чистом виде. Гениальная сцена, в которой жена и любовница героя Мастроянни смотрят дубли с площадки и узнают на экране самих себя, — лучшее отображение влияния искусства на реальную жизнь, что когда-либо было запечатлено на странице или экране.
Сама по себе сцена настолько влиятельная, что была буквально пересказана в одном из поздних сезонов «Сопрано», где послужила последним гвоздем в крышку гроба одного из главных героев. Что уж говорить о влиянии фильма в целом!
