Рецензия на «Полуночную мессу»: смерть и вера вместо дежурного хоррора от Netflix к Хэллоуину
Сюжет
Бывший алкоголик Райли Флинн (Зак Гилфорд) отбыл тюремный срок за случайное убийство подруги: он вел машину пьяным и банально уснул за рулём. Спустя несколько лет за решеткой он возвращается на вымышленный остров Крокетт (по сюжету, он расположен в районе штата Вашингтон), в дом своих родителей. Незадолго до этого на Крокетт вернулась его первая любовь, Эрин Грин (Кейт Сигел), которая в юности сбежала на материк.
Жители Крокетта очень религиозны, особенно активистка Бев Кин (Саманта Слойан). Она берёт на себя заботу о новом приходском священнике, отце Поле (Хамиш Линклейтер), который прибывает на остров в один день с Флинном. Пол должен подменить предыдущего священника, который уехал с паломничеством в Дамаск. С появлением отца Пола в маленьком сообществе острова Крокетт одно за другим происходят чудеса. И мало кто из прихожан догадывается, что за ними стоит не благословение господа, а тёмные силы.
Плюсы
Раскрытие темы смерти и веры
Режиссёр Майк Флэнэган сделал себе имя в фильмах ужасов: критики и зрители хорошо приняли «Тишину», «Игру Джеральда» и сиквел «Сияния» – «Доктор Сон». Но по-настоящему его талант раскрылся в мини-сериалах Netflix на хоррор-тему.
«Призрак дома на холме» и «Призраки поместья Блай» – вольные адаптации известных романов ужасов 1959 и 1898 года. Флэнэган взял старомодные истории и по-своему оживил их: построил нехронологическое повествование, путал зрителей видениями и флэшбэками, показывал события глазами ненадёжных рассказчиков. Но ещё в оба сериала удачно встроена современная повестка, что несвойственно классическим хоррорам — в проектах обсуждаются разные виды зависимости, ЛГБТ-отношения, расизм, сексизм и неожиданно прагматичный взгляд на отношения в семье (точно не из готических романов).
В «Полуночной мессе» Флэнэган препарирует религию. Остров Крокетт он использует как бар из анекдота, куда заходят католик, мусульманин, агностик, атеист и фанатик. Герои сериала на протяжении семи эпизодов прямо говорят о вере и сравнивают своё видение жизни, смерти, любви, персональной ответственности и места человека в мире.
Райли и Эрин почти треть эпизода обсуждают, что случится с человеком после смерти – причём сразу после того, как Эрин рассказывает другу о пережитом выкидыше. Убеждённая католичка Бев Кин на каждом шагу вступает в мелкие конфликты с шерифом-мусульманином Хассаном. В любом споре она давит его фанатичной преданностью своей религии и вполне прозрачно намекает на нетерпение чужой. Каждое их взаимодействие вызывает то тяжелое чувство неловкости, которое появляется, когда за праздничным столом кто-то начинает ругаться на спорную тему.
Некоторые монологи звучат как исповеди, как шанс разных сторон вставить слово и высказать свои убеждения, какими бы они ни были. Эпизод за эпизодом вскрывается всё больше нюансов и персональных границ, за которыми заканчивается вера и начинается безумие. Например, отец Пол может совершить для прихожан настоящие чудеса – но в ответ требует определённых жертв, на которые способен далеко не каждый персонаж «Мессы». Все они рано или поздно, в середине шоу или кошмарном финале, должны определить черту, которую окажутся не готовы преступить.
При этом в «Мессе» остаётся пространство для интерпретаций: о поступках, мотивации и концовке каждого героя можно спорить, как минимум в том, кто из жителей Крокетта заслужил смерть, а кто – прощение. Даже финал «Мессы» получился неоднозначным настолько, что режиссёру пришлось объяснять его журналистам.
Очеловечивание монстров
Религиозные фанатики часто становятся антагонистами хорроров: от сатанистов из «Ребёнка Розмари» (1968) до Ордена из серии игр и фильмов «Сайлент Хилл». Чаще всего режиссёры и сценаристы показывают эти истории от лица протагонистов – жертв культа или бывших членов; попытка сделать кино о религиозном безумии была даже в недавнем провальном «Ученике экзорциста» с Гаем Пирсом.
В «Полуночной мессе» Флэнэган даёт слово антагонистам: он позволяет увидеть, как небольшое сообщество католиков превращается в культ. Отец Пол начинает работу на острове Крокетт с наилучшими намерениями, мечтая помочь его жителям и привести их к Богу. Изменения в этом человеке отчетливо видны на каждом этапе, с каждой новой жертвой, ложью и ужасным поступком, которые ему приходится совершать. Мистика в этой истории отходит на второй план, поскольку на первом – жажда отца Пола, Бев и их подручных взять на себя больше, чем (по их же вере!) дозволено человеку.
Особенно сильным получился образ Бев Кин: эта женщина может подобрать строки из Библии под любую ситуацию, оправдать даже нарушение заповедей – обман или убийство. Она воспринимает писание слишком буквально, и потому становится опаснее любого монстра, которого может предложить жанр.
Однако мистическая сторона у «Мессы» всё же есть. Описать её подробнее нельзя без спойлеров; режиссёр берёт одно из самых популярных существ жанра ужасов и представляет свой необычный взгляд на его мотивы и поведение. Те, чей образ в кино очень часто романтизируют, особенно в 2010-е годы, у Флэнэгана предстают безобразными чудовищами. Причём одержимыми своими инстинктами настолько, что они в конце концов приведут их к гибели.
Монстры из «Мессы» пугают не видом или способностями, а своей сутью — и делают сериал по-настоящему интересным на фоне других похожих проектов.
Минус: отдаление от жанра ужасов
Если разбирать «Полуночную мессу» детально, в ней есть элементы хоррора: подозрительные тени за окном, трупы кошек на побережье, зловещий монстр (он же главный злодей сериала) и огромное количество крови. Отдельно впечатляет в этом плане шестой эпизод, наиболее похожий на ужастик – пасхальная служба превращается в бойню, очень напоминающую реальную трагедию в Джонстауне (о ней можно почитать в отдельном материале «Канобу»).
Но авторы сериала никогда не акцентируют внимание на этих элементах: даже в кровавом финале им важнее не красочные и пугающие страдания персонажей, а их мысли. «Полуночная месса» соответствует заявленному жанру гораздо меньше, чем предыдущие два проекта Флэнэгана для Netflix. Это история об опасности фанатизма, о толерантности к ближним, о смирении перед лицом своих травм и – более всего – о принятии смерти. Ни в одном эпизоде шоу не называется имя монстра, да и сам монстр жителей интересует мало; люди на этом острове опаснее любых существ из хорроров.
Случайные скримеры, сверкающие глазами в темноте кошки и гротескный вид существа, которое приехало вместе с отцом Полом, к концу сериала кажутся слегка неуместными. Настолько всё остальное в нём пугающе знакомо и реалистично.
Вердикт
«Полуночная месса» мало похожа на хоррор – скорее сериал хочется назвать мистической драмой, где всё внимание приковано к судьбе персонажей. Истории Майка Флэнэгана редко пугают по-настоящему, но в предыдущих работах он более предан жанру. В них даже встречаются изобретательные монстры – хотя бы отражения мертвецов из «Окулуса» или Леди с изогнутой шеей из «Призрака дома на холме». Поэтому в качестве хоррора на вечер «Месса» покажется затянутой, если не скучной.
Гораздо важнее в «Полуночной мессе» конфликты между героями, глубоко засевшие травмы, предубеждения и страхи. Религия разбирается в шоу по косточкам, но на самом деле она тоже лишь подогревает то, что и так было заложено в людях с самой первой серии. Не зря один из персонажей, глядя на мародёрство и побоище в родном городе, успокаивает свою жену одной мыслью: мутация, кровь монстра или проклятье не превратят человека в монстра, если он изначально таким не был. Этот тезис немного противоречит законам жанра, посвященного вампирам, оборотням и прочим гулям, зато отлично раскрыт руками Флэнэгана.
Обложка и фото в материале: медиацентр Netflix
