5 лучших культовых фильмов ужасов: от «Суспирии» до «Черного Рождества»
В 70-х и 80-х годах в США и Европе наснимали просто невероятное количество фильмов ужасов, и сколько бы вы их не смотрели, всегда остается место для приятных открытий. В наше время бюджетный хоррор может снять любой человек со смартфоном, так что каждый год вне вашего поля зрения остается что-то интересное, снятое в этом жанре. Я смотрю огромное количество фильмов ужасов всех эпох и направлений, но до сих пор то и дело натыкаюсь на картины, решительно выбивающие себе место в моем топ-10 лучших хорроров всех времен: забытые шедевры уровня Visiting Hours, Terror Train и Eyes of a Stranger или первоклассные свежие нео-ужасы вроде Late Phases.
Я надеюсь, что перечисленные ниже картины столь же высоко взлетят в вашим личном топе, как это сделали Eyes of a Stranger в моем личном списке лучших хорроров всех времен. Поскольку с переводами названий хорроров дела у нас обстоят еще хуже, чем с названиями фантастических фильмов, большую часть названий я буду приводить на английском.
1. «Черное Рождество» (Black Christmas) 1974
Фильм канадского режиссера Боба Кларка по сценарию Роя Мура вышел в 1974 году, лет за пять до начала первой волны классических слэшеров. Как и все опередившие свое время фильмы, он прошел непонятым критиками и незамеченным зрителями. Внимательнее всего Black Christmas смотрел американский режиссер и сценарист Джон Карпентер, в конце 70-х переделавший «Рождество» в свой практически идеальный хоррор «Хэллоуин» (мой разбор этого фильма можно прочитать здесь).
У Black Christmas действительно много общего с Halloween, как и в плане сюжета, так и в плане постановки. Сюжет «Черного рождества» — смутно знакомая история о сбежавшем из лечебницы психе, который забрался на чердак женского общежития и названивает обитательницам дома по телефону. Режиссура — сплошь плавные движения камеры с точки зрения маньяка на фоне красивых праздничных декораций. Но фильм у Кларка получился куда более тяжелый и пугающий, чем у Карпентера.
«Хэллоуин» и «Рождество» иллюстрируют расхождение между двумя основными направлениями фильмов ужасов. Одно стремится слегка пощекотать зрителю нервы, развлечь его, удерживая в приятном напряжении музыкой, режиссурой, грамотно выстроенным сценарием. Второе просто хочет напугать вас до полусмерти — любыми средствами.
В Black Christmas нет правил, которым нужно следовать, чтобы выжить. Тут нет фильтра, превращающего криминальную хронику в безопасный фильм ужасов. В «Рождестве» очень мало крови и нет откровенных эротических сцен, но фильм беспокоит куда сильнее, чем The Last House on the Left и тому подобные скандальные картины с убийствами и изнасилованиями.
Того, что маньяк говорит девушкам по телефону, не приходилось выслушивать даже Клариссе Старлинг в подвале Балтиморской психиатрической в «Молчании ягнят». Каждую сцену фильма отличают безжалостность и несдержанность. Больше всего тут нервирует отсутствие какой-либо цензуры над потоком сознания извращенца и над тем, что он может сделать с той или иной героиней.
Клиническая отстраненность режиссуры Кларка только подчеркивает леденящий кровь реализм происходящего, будь то поиски трупа в заснеженном парке или ужасающая сцена убийства только что проснувшейся героини Марго Киддер — стеклянным единорогом под детскую рождественскую песенку.
За бескомпромиссность приходится платить. «Хэллоуин» — самый известный слэшер в истории, тогда как «Черное рождество» даже после ремейка осталось никому не известным культовым фильмом. Но это один из немногих хорроров, который может вас по-настоящему напугать. Собственно, на одну полку с Black Christmas я бы поставил только оригинальный японский Ring, где тоже сильнее всего ужасает полнейшая непредсказуемость происходящего.
2. Suspiria 1977
В творчестве гения итальянского хоррора Дарио Ардженто хватает фильмов с качественными и изощренными сюжетами: Deep Red, Tenebrae, The Bird with the Crystal Plumage… Он — ведущий представитель так называемого «джалло», итальянского гибрида детектива и слэшера, в котором созданы десятки первоклассных хоррор-работ.
Но лучший фильм Ардженто (и один из величайших хорроров всех времен) стоит особняком от итальянской традиции. Тут нет детективных элементов или маньяка в маске. Собственно, тут вообще нет сюжета: лишь самый базовый набросок истории об американской девушке Сьюзи Бэннион (умопомрачительно красивая Джессика Харпер), отправляющейся учиться в элитную немецкую балетную школу. Она выходит из терминала аэропорта, снаружи проливной дождь…
С этого момента фильм утрачивает связность повествования и превращается в набор образов и звуков, безжалостно атакующих слух и зрение зрителей. Музыка итальянской прогрессив-рок-группы Goblin, операторская работа Лучано Товоли, режиссура Ардженто, потрясающая натура и дизайн декораций собираются в композиции, настолько же незабываемые, насколько и неподдающиеся пересказу.
Подобно «Сталкеру» Андрея Тарковского или «Пепелу и алмазу» Анджея Вайды, Suspiria — это высшая форма кино, для выражения которой в письменной и устной речи просто не существует инструментов. Этот фильм нельзя пересказать, на него нельзя написать внятную рецензию. Полностью он воспринимается не при просмотре, а в ваших снах через неделю после сеанса.
Эту серию странных и страшных зарисовок в духе «слепой пианист и его верная собака-поводырь» можно описать, как перенесенный на экран кошмарный сон. Никакой логики в происходящем нет, но мы сами создаем себе иллюзию сюжета — в качестве защитной реакции. Это обвал ощущений, через который хотя бы раз в жизни нужно пройти каждому человеку, интересующемуся техническими, драматургическими и психологическими возможностями кинематографа.
3. «Техасская резня бензопилой» (The Texas Chain Saw Massacre) 1974
Речь, разумеется, об оригинальном фильме Тоби Хупера, вышедшем в 1974 году (обратите внимание, что Chain Saw в названии должно писаться раздельно).
«Психоз» Альфреда Хичкока, за которым вскоре последуют «Хэллоуин» и «Пятница, 13-е», сформировал представление об американском хорроре как об изящном, стилизованном, манерном кино с очень красивыми молодыми актрисами и атмосферной натурой вроде маленького городка или лесного озера в осенне-летний период. Хупер приглашает вас в один из самых неприглядных регионов США — техасскую глубинку, на экскурсию по маршруту «кладбище — шоссе — заправка — одноэтажный дом из белой рейки — кладбище».
Актеры и актрисы — никому не известные местные техассцы, что-то бубнящие с неподдающимся даже американскому уху акцентом. Снято все в непритязательной документальной манере, на натуре, без особых спецэффектов (кровь в фильме настоящая, как и бензопила). Эти будничность и реализм притупляют рефлексы американского (да и не только американского) зрителя — и начало хоррор-части программы застигает врасплох, как удар кувалдой в темя.
Технические ограничения и адские условия съемок фильма становятся его главными преимуществами. Знаменитая «сцена ужина», которой стольким обязана последняя часть игровой серии Resident Evil, создает почти невыносимое ощущение опасности: когда в кадре появляется молоток (тоже настоящий), все выглядит как ролик в сети, в котором кого-то на самом деле убивают.
И даже мебель из человеческих костей и черепов трудно отличить от обстановки в современных роликах техасских ютуберов из рабоче-фермерской среды, показывающих свою коллекцию картриджей для Atari. Стук дизельного генератора, животные в доме…
Но всю эту реднековскую идиллию то и дело пронзает художественность режиссуры Хупера: от первой фотовспышки в экран до заключительного танца Кожаного лица с бензопилой под восходящим (хотя на самом деле сцену снимали на закате) солнцем.
Красота у фильмов Хупера скрытая, своеобразная, но она там всегда присутствует. Смотрите отличный сиквел, The Texas Chainsaw Massacre 2, смотрите великолепные и недооцененные Eaten Alive, The Funhouse и Lifeforce. Это один из лучших американских режиссеров — хотя он так никогда и не поднялся снова до этого уровня шока и реализма, до этой языческой пляски с очень специфическим cимволом западной цивилизации в руке.
4. «День мертвецов» (Day of the Dead) 1985
Как я уже неоднократно рассказывал в моих киноновостях, давным-давно, в далеком 2001 году, жанра фильмов про зомби не существовало. Была Святая Трилогия Джорджа Ромеро: Night of the Living Dead, Dawn of the Dead и Day of the Dead, известные у нас на видео как «Ночь живых мертвецов», «Рассвет мертвецов» и «День мертвецов». Были итальянские подражания этой трилогии — вроде великолепного Zombi 2 Лючио Фулчи или смотрибельной Burial Ground Андреа Бьянки. Была постмодернистская серия Return of the Living Dead, начатая создателем «Чужого» Дэном О’Бэннэном (вы вряд ли забудете этикетку видеокассеты с надписью «Возвращение живой мертвечины»). И… собственно, все!
До выхода фильма «28 дней спустя» и начала эпидемии быстрых зомби, до первого выпуска комикса The Walking Dead, до книг The Zombie Survival Guide и World War Z Макса Брукса, любителям фикшна о живых мертвецах оставалось только снова и снова пересматривать фильмы Ромеро и спорить о том, какой из них — лучший. Как сформулировал это сам великий режиссер и сценарист Джордж Ромеро:
Есть люди, которые любят перую часть. Есть зрители, которые устраивают вечеринки с Dawn of the Dead, это самый безумный фильм трилогии, и он всегда был самым популярным. И есть настоящие тролли, знаете, которые обожают Day of the Dead.
Я с гордостью причисляю себя к числу этих красноглазых троллей — надеюсь, вы тоже примкнете к нам, даже сейчас, в 2017 году, когда зомби на экранах больше, чем живых актеров.
«День мертвецов» — самый безвременный фильм трилогии, его могли снять в этом году ютуберы, нашедшие заброшенный рудник для съемок и собравшие на Kickstarter $300 тыс на спецэффекты. В отличие от «Ночи живых мертвецов» и «Рассвета мертвецов», разбирающихся с очень конкретными социальными проблемами 60-х и 70-х годов, снятый в 1985 году «День» не устарел и не устареет никогда. Это универсальный документ о судьбе человечества: камерная пьеса о группе ученых и военных, запертых в ракетном бункере в наводненном живыми мертвецами мире.
Зомби здесь всего один (не считая массовки). Это Баб, фантастически сыгранный Шерманом Ховардом и загримированный Томом Савини живой мертвец с зачатками самосознания. Его сцены с не менее фантастическим Ричардом Либерти в роли «доктора Франкенштейна» — это мастер-класс режиссуры, драматургии и актерской игры, разрывающий все шаблоны фильмов о зомби (как существовавшие на тот момент, так и выработанные после).
По философской глубине последний великий фильм Ромеро лежит ближе к «Солярису» Тарковского или Ghost in The Shell Мамору Осии, нежели к его прежним работам. Зомби тут обретают человечность как раз в тот момент, когда люди ее утрачивают. Герои сидят в бункере, битком набитом достижениями человеческой цивилизации, который один из персонажей называет «надгробным камнем длинной в 22 километра». В лучшей сцене фильма он же заявляет:
Есть, чем заняться, пока живы ты, я и, может быть, другие люди. Мы можем начать заново, с чистого листа, наделать детей. И научить их, Сара, научить их никогда не приходить сюда и не раскапывать все то, что здесь похоронено.
5. Murder Party 2007
Современные хорроры делятся на три категории: проходняк, ремейки и всполохи угасающего гения вроде потрясающей версии Toolbox Murders Тоби Хупера (которая, впрочем, тоже ремейк). Но в 2007 году я наткнулся на оригинальный дебютный фильм никому не известного режиссера и сценариста Джереми Солнье, который по качеству может поспорить с лучшими дебютами в истории жанра: The Evil Dead Cэма Рэйми и The Last House on the Left Уэса Крэйвена.
Сюжет простой и захватывающий: в руки одинокого лузера, проводящего Хэллоуин за стопкой видеокассет с фильмами ужасов, случайно попадает приглашение на «вечеринку с убийством». Не долго думая, он наряжается картонным рыцарем и отправляется в дебри хипстерской части Нью-Йорка. Вечеринка проходит на пустом складе, где героя поджидает группа странно одетых личностей: человек-волк, бейсболист-убийца из The Warriors Уолтера Хилла, девушка-репликант из Blade Runner и зомби-чирлидерша.
Это не столько стереотипы, сколько очень тонко срисованные пародии на нью-йоркскую богему, — и они действительно собираются убить нашего «рыцаря» ради своего арт-проекта. Череда кровавых недоразумений очень быстро и смешно сокращает количество действующих лиц. Все это сопровождается крайне нетипичными для хорроров остроумными диалогами и операторской работой в духе Reservoir Dogs Квентина Тарантино.
В плане черного юмора у «Вечеринки» много серьезных конкурентов: от Evil Dead 2 до Tucker and Dale vs Evil. Но оцените сцену, в которой герой оказывается запертым в чулане с набором полезных предметов в духе Макгайвера. Дверь открывается… и все, до чего наш рыцарь додумался, это собрать барахло в охапку и неуклюже швырнуть его в направлении злодеев!
Юмор у Солнье строится на естественных человеческих реакциях персонажей, попавших в стандартную жанровую ситуацию. Позднее на этом же материале он снимет еще два шедевра — хронику американской вендетты Blue Ruin и недавнюю Green Room, еще один хоррор о людях, запертых в одной комнате.
Но Murder Party остается моим любимым фильмом Солнье из-за кульминации. Весь свой мизерный бюджет режиссер и сценарист вкатил в последние 15 минут фильма, кроваво выплескивающиеся за пределы инди-кино и хорроров про одну комнату. Все набирающий обороты экшен и сапенс на нью-йоркских крышах я могу сравнить только с финалом «Матрицы»: от креативности, драйва и изворотливости кинематографистов в этих завершающих сценах у меня до сих пор, 10 лет спустя, отвисает челюсть при каждом просмотре.
Наткнуться на забытый слэшер третьего эшелона, который лично для вас станет классикой всех времен, чаще всего удается случайно. Рекомендация на любимом сайте, чей-то топ в Twitter или Facebook, случайно приглянувшийся трейлер или заголовок могут сделать из вас фаната The Burning, Shock Waves или Without Warning. Может быть, ваш самый любимый хоррор вами еще не открыт, он ждет вас где-то в дебрях интернета, словно проклятая видеокассета — очередную жертву в японском фильме ужасов.
