Правила игры: Джон Шепард
У меня в каюте стоит аквариум с рыбками. Я люблю за ними ухаживать, это приглушает крики тысяч убитых мною пришельцев, которые звучат у меня в голове каждый раз, когда я закрываю глаза. Одну из них зовут Хвостик. Я про рыбку.
Иногда бывает очень сложно сосредоточиться на задании по спасению мира, когда на твою задницу смотрит пилот шаттла. Во время решающей миссии на «Нормандии» творился настоящий бардак. Наверное, это что-то сродни сексу с похмелья. Близость смерти усиливает либидо.
У меня в команде есть пилот, Джокер. Классный парень. Но он страдает от несовершенного остеогенеза – это когда у тебя очень ломкие кости, поэтому ты даже подпрыгнуть боишься и глаза постоянно выпучены. На дворе двадцать второй век, а мы до сих пор не научились это лечить?
Недавно мы были вынуждены поставить на корабле металлодетектор, чтобы вдруг кто-то не пронес на борт оружие. Но мне, как капитану, приходится мотаться из рубки управления в тактическую комнату по пять раз на день. Это жутко изматывает и отнимает время – хотя, с другой стороны, у меня есть минута подумать, что я выберу на обед.
Мне жутко не повезло, что миссия по спасению всех разумных видов пала на мои плечи. Нужно было идти в механики и строить ускорители частиц, но меня понесло в Спектры.
(голосом Коллекционера) Assuming direct control! (смеется)
Может, мой корабль и не трехкилометровый искусственный интеллект, которому десятки тысяч лет – зато на «Нормандии» есть бильярд. А вот в Повелителе отвратительный дизайн интерьеров.
Я терпим почти ко всем галактическим расам, но у кроганов очень странное чувство юмора. Я работал с Рексом, мы были вместе на задании и разговаривали с одним турианцем, экзекутором Паллином, который слегка привирал. Рекс ему сказал: «Не ссы мне в уши, выдавая это за дождь».
В Цитадели ко мне пристала журналистка. Я их недолюбливаю и не церемонюсь с ними. Я просто дал ей по морде. Никогда раньше не бил женщин, но тут был особый случай. Я рву жопу на части в попытках помирить саларианцев с кроганами, а она вздумала иронизировать.
Мне сейчас тридцать два года, но я никогда всерьез не задумывался о браке. Сейчас я даже не знаю, что сказал бы своим детям. «Эй, детишки, ваш папа убил триста тысяч батарианцев, и он герой всей галактики»?
