Обзор книги «Киноспекуляции» Квентина Тарантино: дневник кинематографической памяти
Издательство Individuum представило новую книгу Квентина Тарантино «Киноспекуляции» в переводе Сергея Козина — это сборник эссе и рассуждений режиссёра на стыке кинокритики, теории и истории. К подобному формату Тарантино обращается не впервые — в подкасте Video Archive он вместе со своим давним другом-режиссёром Роджером Эвери весело обсуждает скрытые жемчужины кинематографа и с улыбкой вспоминает времена совместной работы в прокате «Видео-архив». Но для всех поклонников Тарантино, знакомых с его стилем письма и манерой рассуждений, «Киноспекуляции» станет куда более серьёзным приближением к персоне автора — всё же это интимное и очень личное чтиво, в котором через разговоры о чужом кино режиссёр рефлексирует о собственном творчестве и становлении, переломных моментах в американском обществе и киноиндустрии.
Рассказываем, чем интересна эта книга!
Квентин Тарантино, режиссёр-постмодернист, собирающий свои фильмы из десятка визуальных и сценарных тропов и референсов, ворвался на кинематографический олимп в 29 лет. Всё детство он провёл за просмотром кино, юность — за работой в видеопрокате. С 80-х Тарантино пытался продать свои сценарии голливудским студиям, даже снял небольшой фильм «День рождения моего лучшего друга». Но двери в «фабрику грёз» режиссёру открылись только в начале 90-х с премьерой картины «Бешеные псы» на фестивале «Санденс». Тарантино сразу занял свою нишу — он начал снимать едкое, часто пародийное и крайне манипулятивное кино, вынуждающее сочувствовать подонкам, восторгаться насилием и смеяться над неотвратимостью судьбы. Кто же он? Гений, следующий вдохновению и незримой силе творчества, или ремесленник, точно знающий как создавать массовое зрелище? Судя по «Киноспекуляциям» скорее — второе. Благодаря своей феноменальной насмотренности, начитанности, близости к массовому зрителю и безумной любви к кино Тарантино каждый раз удаётся находить правильную формулу для идеального киносеанса: он знает, как снимать, понимает, что обсуждать в своих фильмах, как высказываться о современной культуре и какими сценами захватывать зрительское внимание.
Всю жизнь Тарантино собирает кино-дневники, пишет заметки о просмотренных фильмах и своих впечатлениях, «Киноспекуляции» выстраиваются из этих виньеток в серию ярких и проницательных эссе. Текст изобилует описанием андеграундных и популярных фильмов, анализом влияния знаковых американских режиссёров на индустрию и точными критическими разборами. Каждая глава — новый по духу текст, но в каждом мнение и личные теоретические построения Тарантино соединяются с интересными закулисными рассказами, голливудскими байками. Насыщаются фактами о десятилетии, воспоминаниями об атмосфере, которой та или иная лента наполняла заполненный кинозал — подобные детали почти не встретишь в обычной киноисторической литературе, но именно аффекты зрителя, его восторг и восклицания кажутся самым ценным свидетельством значимости фильма.
Кадр из фильма «Чёрный пистолет» / «Чёрный Ганн»
Начать свои спекуляции Тарантино решает с самого детства. Первая глава книги представляет уютные воспоминания о периоде, когда будущий режиссёр впервые влюбился в кино и стал интересоваться природой кинообраза. Он вспоминает, как мама брала его ещё семилетним мальчишкой с собой в кинотеатры на взрослые фильмы, как он постоянно спрашивал глупые вопросы. Тогда для наивного мальчика многое на экране оставалось неясным, например, как через монтажную склейку рождается новый смысл, как зрители вдруг понимают, что в финале «Бутча Кэсседи и Санденса Кида» герои оказываются мертвы? Описывая былое ощущение тяжести бытия после просмотра «Бэмби», скуку во время «Французского связного» Тарантино к концу главы оказывается в самом тёплом флэшбеке — на показе фильма «Чёрный Ганн» Джима Брауна.
«В какой-то степени всю свою дальнейшую жизнь, смотря кино или снимая, я пытаюсь воссоздать тот вечер в 1972 году, когда я смотрел новый фильм Джима Брауна в кинозале, полном чернокожих.»
Кадр из фильма «Грязный Гарри»
Как всегда Тарантино здесь не стесняется в выражениях, когда ругает недочёты «Таксиста» Мартина Скорсезе, когда обвиняет хиппи в том, что те превратились в яппи и ханжей уже к началу 80-х. Спекулируя о кино, режиссёр не боится критиковать даже самых важных представителей индустрии, смеяться над собственными кумирами или посылать куда подальше всех кинокритиков. Главное —он не стесняется и не боится раскрыть все свои творческие секреты. В «Киноспекуляциях» Тарантино расставил важные чувственные акценты, позволяющие проследить из каких фильмов вырастает его авторский почерк, какие картины повлияли на его художественные решения.
Например, страсть к боевикам и острым диалогам отчасти выросла из любви к фильмам со Стивом Маккуином, актёром, который любил сам прописывать свои реплики, точно зная, как удовлетворить зрителей. А «Грязный Гарри» Дона Сигела с Клинтом Иствудом в главной роли восхитил режиссёра умелой формулировкой политического высказывания и подсвечиванием «культурного разлома» 70-х.
«…как ловко Сигел обработал свой фильм под целевую аудиторию — недовольных американцев среднего возраста, которые, глядя на 1971 год из окон своих машин, читая газеты и смотря вечерние новости, не узнавали родную страну.»
В кино Дона Сигела о противостоянии полицейского и бандита Тарантино увидел очень знаковый переломный момент для опыта от просмотра кино: голливудские фильмы навсегда вышли из категории бездумного развлечения и начали оставлять на зрителях свои отпечатки — задавать неудобные вопросы, вызывать коллективные кошмары, влиять на телесном и духовном уровне. После «Грязного Гарри» герои больше не могут делиться на хороших и плохих — этой иллюзией всё равно уже не перекрыть амбивалентную реальность.
Кадр из фильма «Бешеные псы»
Безусловно, Тарантино сложно представить и без «Нового Голливуда», эпохи молодых и амбициозных авторов, меняющих правила игры. Оттого важная часть его рассуждений посвящена киноиндустрии после отмены Кодекса Хейса и новой голливудской волне. Он вспоминает лучшие работы Сэма Пекинпы («Дикая банда», «Побег»), в красках описывая неизгладимое впечатления, что оставили его особо жестокие фильмы на его памяти.
Одним из самых удачных отрывков книги оказывается история про авторский раскол в эпоху «Нового Голливуда» на две группировки — «системщиков» (Джон Кассаветис, Ричард Раш, Артур Пенн и другие) и «антисистемщиков» (Джордж Лукас, Стивен Спилберг, Мартин Скорсезе, Фрэнсис Форд Коппола). Ко вторым Тарантино негласно причисляет и себя — пока «системщики» пытались забить зрителям головы важными социальными проблемами, завёрнутыми в подражающую европейского кино оболочку, их антиподы возвращали Голливуду былое величие, переписывая устаревшие каноны на новый лад.
Погружение в поток сознания Квентина Тарантино — уникальный опыт, позволяющий узнать историю Голливуда 60-х-80-х глазами человека, который сам был на премьерах культовых фильмов в синефильских районах Лос-Анджелеса. В своей книге Тарантино предаётся воспоминаниям, проясняет нюансы создания многих картин, объясняет, почему Брайан де Пальма хотел стать вторым Хичкоком для США, как Джордж Лукас и Стивен Спилберг, снимая жанровое кино, превратились в новаторов и обновили всю голливудскую систему. Почему фильм «Таксист» ничего не говори о расизме самого Скорсезе, как трансформировались герои экрана с приходом больших авторов? И это лишь часть важных вопросов, которыми задаётся Тарантино по сей день.
Выстраивая личную историю Нового Голливуда Тарантино в «Киноспекуляциямх» в итоге описывает генеалогию своего авторского метода. После прочтения детальная продуманность каждого фильма Тарантино, выверенность монтажных склеек, планов, сильные диалоги и яркие персонажи начнут казаться эхом его личных впечатлений о кино 70-х и 80-х. И это весьма интересное откровение, которое позволит взглянуть на творчество режиссёра с иного ракурса.