«Мы не можем показать, как писают на труп в комиксе о Человеке-Пауке»

Я рисую комиксы уже более двадцати лет, и за это время в индустрии столько всего произошло! Когда я только начинал, то пользовался исключительно карандашами. Все мои рисунки были настоящими, появлялись сразу на бумаге. Я сам все выдумывал.

Теперь, когда я работаю над новыми книгами, мне приходится: снимать натуру, пользоваться 3D-моделями, «гуглить» разные достопримечательности и работать в компьютерных программах. Многое поменялось.

Не так давно я нарисовал выпуск Hawkeye. Мне поставили задачу: сделать это как можно быстрее. И, несмотря на такие дурацкие условия, всем очень понравился этот комикс! Мой редактор – Стив Уэкер – спросил меня, не хочу ли я поработать с Marvel и «заняться суперзлодеями». И я конечно же согласился, и через некоторое время мы выпустили первый номер Superior Foes.

Нельзя сказать, что мне было сложно рисовать этот фактически спин-офф к «Человеку-Пауку». Мы с Ником (Ником Спенсером, соавтором Superior Foes Of Spider-Man – прим. ред.) просто делали то, что считали нужным. Мы изо всех сил старались придумать дико интересный и смешной комикс. Это было трудно, да, но я очень доволен результатом.

Хотя некоторые шутки все же подвергались цензуре сверху. Один раз мой редактор мне совершенно спокойно объяснил: «Стив, мы не можем показать, как писают на труп в комиксе о Человеке-Пауке…» Я все понимаю.

В Superior Foes Of Spider-Man мы показали врагов Спайди с необычной стороны – как простых людей. Мне кажется, такие злодеи не смогли бы прижиться в других сериях. Все зависит от мира комикса: у всех изменений и рисков должны быть свои основания.

Мне кажется, не стоит никого ограничивать – любые идеи могут стать удачными, только если автор делает что-то свое, а не просто сидит и выполняет установки редакторов.

Мы с Ником по всему комиксу разбросали «пасхальные яйца» и отсылки к самым разным вещам, относящимся к реальному миру. Такие штуки делают придуманную вселенную куда более похожей на нашу с вами.

В комиксе нет ошибок в русских словах, хотя язык я особо-то и не знаю. Я учился русскому в восьмидесятых и начале девяностых, жил с девушкой-переводчиком, которая помогала оседать русским эмигрантам в моем старом районе. Я знаю около пятидесяти русских слов. Но даже этого хватает, чтобы не ошибаться в кириллице в комиксах.

И это не спроста: один из наших «злодеев», Хамелеон, настоящий русский! В тюрьме, например, он читает Лермонтова (ну и «Пятьдесят оттенков серого»). Я специально показал, что у него в руках – «Герой нашего времени», потому что Печорин – отличный антигерой. А у нас про них целый комикс!

Еще у него в закромах можно найти «крокодил» – кошмарный наркотик, про который столько всего написали в свое время. Мне всегда казалось очень забавным, что кто-то додумался назвать такое чудовищное вещество легкомысленным словом из русской сатиры.

Тем не менее, я не готов говорить об особенностях и уникальности вашей страны – я никогда не был в России. Зато я разговаривал с русскими – это сплошное удовольствие. Почти все, кого я встречал, просто обожают то, чем они занимаются. И здоровой иронией они не обделены!

Например, я нашел ребят, которые переводили Superior Foes на русский. Это простые фанаты, но как же круто выглядит их работа! Они не просто переводят диалоги, а переделывают всякие звуковые эффекты, логотипы. И это выглядит так органично. Представить себе не могу, сколько сил ребята вкладывают в это дело.

Я даже хотел статью про них написать! Связался с ними, задал им несколько вопросов. Все было очень интересно, но у меня в итоге не оказалось времени сделать интересный материал.

Всем авторам комиксов нужно срочно избавляться от любых стереотипов – например, намеренных ошибок в иностранных словах. Великая сила искусства в том, чтобы открывать глаза читателя и показывать им новый мир. На Земле столько самых разных людей, и наше искусство должно это показывать.