«Микроклимат в Dota 2 просто больной и его нужно лечить». Интервью с Ярославом «NS» Кузнецовым

NS завершил профессиональную карьеру еще в 2014 году, но все равно остался одним из самых медийных представителей СНГ «Доты». Ярослав уже много лет комментирует и анализирует крупные турниры, а также выпускает обучающие ролики. А сразу после нашего интервью он отправился на сцену Yota Arena, где поучаствовал в шоу-матче по Dota Auto Chess, который прошел в рамках Чемпионата России по компьютерному спорту.

— Если говорить о внешних изменениях киберспорта за последние лет 5-6, которые видят зрители, то это прежде всего возросшие призовые, масштабные турниры и качественный продакшен. А как, на твой взгляд, изменился киберспорт изнутри?

— Киберспорт начал сильно меняться 10 лет назад, когда вышла Dota 2 и Valve анонсировала турнир на $1,6 млн. До этого максимальные призовые фонды могли достигать $500 тыс. и то это были разовые мероприятия. А тут резко появляется такой космический призовой фонд. В то время по «Доте» разыгрывались в лучшем случае $50 тыс. С тех пор киберспорт действительно сильно изменился. В последнее же время изменения не столь глобальны. Процесс просто идет своим чередом, что-то меняется, что-то улучшается. Прежде всего меняется серьезность всех участников процесса: игроков, организаторов и компаний, которые выпускают киберспортивные игры. Сам киберспорт приобретает более серьезный статус. Но в общем и целом за последние 5 лет все более-менее стабильно — как было, так и осталось.

— А что насчет отношения самих игроков к игре? 10-15 лет назад, когда не было еще больших призовых, все держалось на любви к самой игре, сейчас условный Sumail говорит, что ему уже не нравится «Дота» и он просто зарабатывает деньги…

— Вряд ли тот, кому вообще не нравится процесс, может быть успешен. Потому что через силу успеха не добьешься, так в любом деле. Те, кто находятся в топе, может быть где-то и подустали, но это нормальная ситуация. Но мне кажется, что даже они не потеряли азарта к победам и любовь к самой игре.

Здесь должен быть баланс, ты должен и любить игру, и при этом осознавать, что это твоя работа. Если уж игрок совсем чувствует, что ему наскучила игра, то лучше уйти на покой. Иначе ты из легенды, если ты вообще был легендой, превратишься в посмешище, про которое все будут говорить: «вот сидит на зарплате, когда ты уже уйдешь?!». Собственно, это и большого спорта касается.

— Каждый раз, когда комментаторы кого-то критикуют в эфире, вас часто в ответ упрекают в твиттере, что вы, как лидеры мнений, не должны подобного себе позволять. Ты считаешь себя лидером мнений и налагает ли это какую-то дополнительную ответственность на тебя?

— Конечно, определенную ответственность это налагает, но это не значит, что ты не должен критиковать игрока, если он сыграл плохо. Каждый делает по-своему, но я стараюсь быть максимально открытым, мне кажется это правильно.

Вывалить все, что ты думаешь — невозможно, но стараться максимально приблизиться к тому, чтобы говорить откровенно — это цель любой медийной личности. Соответственно, если людям не нравится то, что ты говоришь, ты перестаешь быть медийной личностью, потому что перестаешь быть интересен. Но если людям нравится то, что рассказываешь, они остаются с тобой и прислушиваются к твоему мнению. Так что да, конечно, мы влияем в какой-то степени на мнение окружающих.

Если брать конкретно профессиональных игроков не только в «Доте», но и в других дисциплинах, и их претензии, которые они частенько предъявляют, то тут им самим стоит задуматься, что на мнение о них в первую очередь влияют они сами, их поведение, их игра и результаты. Если ты чемпион, который приезжает на турнир и показывает отличную игру, то, во-первых, о тебе вряд ли кто-то скажет что-то негативное, потому что не будет повода. Во-вторых, тебя будут просто любить зрители. А если ты не добиваешься результатов, к тому же некрасиво ведешь себя в медиапространстве, то проблему стоит искать не в комментаторах, которые объективно констатируют это, а в самом себе.

— Я разговаривал с комментатором Матч ТВ Романом Нагучевым и он был очень удивлен, что в киберспорте игроки так болезненно воспринимают шутки и критику…

— Я тоже удивлен.

— Так вот, почему киберспортсмены, которые вышли из этого интернет поколения мемов и рофлов, воспринимают критику куда острее, чем условные футболисты?

— Я сам не понимаю, почему так. Может быть, потому что они (киберспортсмены) видят себя звездами, хотя многие из них действительно звезды. К сожалению, понятие звездной болезни никто не отменял: «Как же, я такая звезда, как он посмел про меня что-то сказать?!». Хоть убей, я этого понять не могу.

Опять же повторюсь — никто и никогда не будет говорить что-то плохое или компрометирующего если нет повода. За любой критикой всегда стоит вполне объективный повод. Я замечаю, что люди слишком много в последнее время обращают внимания на слова и придираются уже к любой ерунде. Но это проблема не только киберспорта, это общемировой тренд.

— Влияет ли критика игроков в эфире на личные взаимоотношения с ними?

— Конечно, влияет, люди могут затаить обиду. Многие воспринимают критику на свой счет. То есть, мы, например, критикуем именно чью-то игру, а этот игрок воспринимает это как личное оскорбление: «Они сказали я плохо играю, значит они считают меня плохим человеком». Хотя, это ведь абсолютно разные вещи, но люди их частенько путают.

— Как ты относишься к тому, что сейчас стали так пристально следить за каждым словом, сказанным про-игроком в обычных играх? Это позитивная тенденция для сообщества игры или просто попытка где-то хайпануть?

— Это отрицательная тенденция для сообщества и отрицательная тенденция для всего мира, связанная с излишней уж внимательностью к меньшинствам, расам и прочему. Я безусловно считаю, что расизм и вообще любые притеснения — это плохо.

Те, кто доказывают обратное, занимаются ерундой, ведь любой адекватный человек и так это понимает, поэтому не нужно это лишний раз разжигать. Но в мире этому сейчас уделяется уж очень большое внимание, под эти тенденции попадает и киберспорт.

Послушать те же старые касты v1latʼa или высказывания некоторых игроков, там было много того, за что сейчас людей призывают линчевать. То было неправильно, но и такое нездоровое внимание ко всему — это тоже не хорошо.

Но все это, как я уже неоднократно говорил, это не проблема сообщества или отдельных игроков, это проблема Valve. Они никак не регламентируют, не контролируют и не наказывают. Градус «горения» на профессиональном или на любительском уровне в «Доте» он очень высокий. Игра стрессовая, поэтому всегда есть «горячие головы», которые нужно наказывать. Условные баны на день-неделю можно было бы раздавать, но ничего этого не делается. Поэтому ты заходишь в «Доту» и там в первой же игре у тебя люди орут друг на друга и оскорбляют.

И вот ты профессионал, который зашел потренироваться, и такая картина у тебя в каждой игре, к матчу 9-10 ты сам уже сходишь с ума.

— Под новостями про Ceb я частенько видел мнение: «Он не виноват, ему просто попались русскоговорящие неадекваты». Насколько близок к правде стереотип о том, что СНГ сообщество в «Доте» самое токсичное?

— Подобное ощущение возникает из-за количества людей, так как у нас просто огромная выборка. В «Доту» в СНГ играет в раз десять больше людей, чем во всей Европе. И вот получается, что у нас, предположим, примерно 2 млн русскоговорящих и 200 тыс. англоговорящих. В игре тебе попадется 8 наших ребят и 1 англоговорящий, который будет вполне адекватным и приятным, а 2 русскоговорящих будут этакими заводилами, устраивающими непонятные споры. Среди европейцев тоже хватает неадекватных ребят, предположим, из 200 тыс. таких будет 5 тыс., а, соответственно, среди 2 млн русскоговорящих неадекватных будет 50 тыс. Естественно, ты чаще будешь на них натыкаться, так как просто русскоговорящих игроков больше, а значит больше как неадекватных, так и адекватных. Так что весь вопрос исключительно в выборке. А так люди ведь везде одинаковые, конечно, есть социальные факторы, в особенности, воспитание, но по большому счету люди одинаковы во всем мире. Так что это просто стереотип, который связан с тем, что русскоговорящих игроков очень много.

— Киберспортивный репортаж очень изменился за последние годы. Стало меньше шуток и ламповой атмосферы, особенно если сравнить со студией аналитики, которая была на TI4. Эти изменения — это логичное развитие?

— То, что репортаж стал более серьезным, связано с тем, что весь киберспорт стал более серьезным. Больше денег, больше призовых, более серьезные спонсорские пакеты, большие компании, которые начинают поддерживать турниры.

Ввиду этого у нас в RuHub, например, были выработаны более серьезные правила поведения — стремимся к профессионализму.

— А как ты сам считаешь, каким должен быть баланс юмора и серьезности в эфире?

— Я работаю в медиа уже 5 лет, сюда входят стримы, YouTube канал, сторонние проекты и турниры по «Доте» и Fortnite. Поэтому я могу сказать, что я неплохо разбираюсь в том, что нравится людям. Я считаю, что юмор должен быть всегда, ведь без юмора это все неинтересно. Мы все-таки в интернете, наш зритель вырос на всех этих мемах, шутках, видео BadComedian и Макса +100500. Другой вопрос, что с юмором не стоит перебарщивать, а сам юмор должен быть хорошим.

— Есть ли комментатор из традиционного спорта или просто профи из телека, на кого ты равнялся или копировал фишки?

— Нет.

— То есть, это полностью твой собственный стиль?

— Конечно. Я считаю, что нужно всегда и везде оставаться собой — это, возможно, одна из главных вещей, которые ты можешь сделать для себя и для людей, которые следят за собой. Пытаться кого-то копировать или на кого-то равняться — это неинтересно.

— Как ты относишься к шуткам и мемам про себя?

— Я нормально отношусь. Если люди придумывают про тебя какие-то шутки, истории, мемы, то это их право. И если всем от этого смешно, то ради бога.