КИБЕРПАНК: YOU ARE NOT WELCOMED HERE - REMOVE YOURSELF!

[

]

Взгляни на себя, хакер. Ты жалкое существо из мяса и костей. Задыхаясь и потея, ты сгинешь в лабиринте моих коридоров. Ты всерьез думаешь, что можешь бросить вызов совершенной бессмертной машине?
— SHODAN (System Shock)

_
_

Когда на столе у Гайднера Дозуа, редактора популярного в восьмидесятые научно-фантастического журнала, волей сложного хитросплетения судеб появился роман некоего Уильяма Гибсона, старина Гайднер оказался в довольно-таки сложном положении. Присланная для рецензирования вещь была очень занимательной и, к слову, на страницах того увесистого томика можно было найти не одну оригинальную мысль. Но вот парадокс: коварный Гибсон, не изобретая заново литературных приемов, предложил читателю книгу, подобных которой ранее не существовало. Да, это фантастика. Но к какому конкретно поджанру можно было бы ее отнести? Потребовалось много кофе и сигарет, чтобы отыскать нужно слово. Оно должно было быть емким, без каких-либо лишних нагромождений: коротким как выстрел, звучным как гитарный аккорд. На столе у редактора журнала, будем откровенны, часто бывает беспорядок, и вот в очередной раз убирая со стола устаревшую документацию, помятые выпуски прошлогодних номеров, Гайднер вдруг задумался. Когда-то ему уже доводилось читать что-то отдаленно напоминающее опус Гибсона. Это был дебютный рассказ неизвестного начинающего автора Брюса Бетке. О чем был этот рассказ, господин Дозуа вспомнить не мог, однако название, придуманное Брюсом настолько удачно, что Гайднер сумел достать его из архивов своей памяти, возникло перед глазами редактора в считанные мгновения и произвело эффект сходный с осознанием удачной находки. В 1983 году мистер Бетке опубликовал рассказ “Киберпанк”.

Тогда я еще не знала про все это. А если бы и знала, то решила бы, что нас это не коснется. Потому что когда ты молод, то считаешь себя исключительным.
— Уильям Гибсон (“Нейромантик”)

Во времена, когда каждый из нас юн и беспечен, Уильям экономил на школьных завтраках, а карманные деньги не тратил по пустякам. В 13 лет познакомился с творчеством своего тезки Берроуза и Джека Керуака, купив в тайне от матери немалое количество книг. Нонконформистская литература оказала на взрослеющего уроженца Южной Каролины огромное влияние. Обстоятельства вынудили мальчика уехать в частную школу в Аризоне, которая была им благополучно забыта и брошена в виду смерти матери. После целой одиссеи путешествий по стране в поисках себя, Уильям обосновывается в канадском Ванкувере, что было продиктовано нежеланием Гибсона отдавать долг родине, воюя во Вьетнаме. В скором времени Уильям женится и поступит в университет Британской Колумбии, после чего путем долгих ночей в обществе пишущей машинки, на столе у Гайднера Дозуа, главного редактора научно-фантастического журнала имени Айзека Азимова, появится первое крупное произведение Гибсона. Так начнется карьера одного из самых выдающихся писателей-фантастов двадцатого века, главного идеолога киберпанковской реальности, Уильяма Форда Гибсона.

Будущее есть, и оно за нами наблюдает. Потомки всматриваются в нас. И в то, что было до нас. Они пытаются понять, на чем стоит их мир. Хотя с их точки зрения наше прошлое совсем не похоже на то, что мы называем нашим прошлым.
— Уильям Гибсон (“Распознавание образов”)

Общественная реакция на непрекращающиеся изменения техногенной среды, где в комплексе инновационных научно-технических решений из всех возможных футурологических сценариев наибольшую популярность и обоснованность приобрело постиндустриальное будущее кибернетического характера, вылилась в принципиально новый художественный стиль, со временем перешедший в форму социально-культурного течения.

В 80 годы двадцатого века компьютеры выглядели несколько иначе чем те, которые мы с вами знаем. Развитие цифровых технологий перманентно и на сегодняшний день легко поддается прогнозу. Однако в годы принятия в употребление термина “киберпанк”, ЭВМ-сфера была лишь формирующейся приборостроительной областью с определенным потенциалом. Одним из первых, кто разглядел впечатляющий массив этого потенциала как раз и был Уильям Гибсон.

Тем не менее, проблематика феномена киберреальности рассматривалась задолго до главного творца хитросплетений виртуальных пространств. Звание первопроходца по праву заслуживает Филип Кинред Дик. Широкой публике он известен благодаря культовой экранизации романа “Мечтают ли андроиды об электроовцах” за авторством Ридли Скотта. Безусловно имеется ввиду “Бегущий по лезвию”. Опус Дика и прославивший его литературный труд фильм с Хариссоном Фордов в главной роли предвосхитил появление киберпанка как жанра.

Выход картины совпал с написанием романа “Нейромантик” Гибсона. После просмотра “Бегущего…” Уильям подумывал бросить рукопись: с точки зрения художественного и стилистического своеобразия, Гибсон ничего нового предложить читателю не мог. Между тем, за возникшей творческой апатией последовало искреннее желание переработать роман и сделать его еще лучше. Результат в итоге был впечатляющим.

“Нейромантик” открыл трилогию “Киберпространство” , увековечив имя Гибсона в мировой научно-фантастической литературе.

Особенностью литературы в жанре киберпанк является то, что фантастическое допущение не служит самоцелью, а выступает в роли катализатора конкретной социально-значимой идеи. Иными словами, киберпанковский роман базируется на коллизиях связанных с социально-техническим аспектом жизнедеятельности людей, а если быть точным, отвечает на вопрос: как высокие технологии меняют жизнь человека и общества в целом. Ключевой парадигмой киберпанковского литературного движения является формула “Высокие технологии. Низкий уровень жизни” Что в свою очередь намекает на то, что литература о киберпанке имеет антиутопический характер.

Другим знаковым писателем в жанре киберпанк стал близкий друг и единомышленник Гибсона Брюс Стерлинг. В силу своего таланта и нестандартности мышления газетный репортер превратился в маститого автора. Начиная с коротких публикаций о ремесле компьютерных взломщиков, Брюс пошел гораздо дальше, чем могла предложить ему обыкновенная журналистика.

Главным трудом Стерлинга по праву считается “Схизматрица”. Созданный автором мир обжитого космоса и высокотехнологичной кибернетики приобрел в научно-фантастических литературных кругах особый статус. Скрупулезно детализированное будущее двадцать третьего века завладело умами тысяч читателей.

“Научная фантастика” - это уже само по себе оксюморон. Это понятие служит для обозначения искры, проскользнувшей в зазоре между наукой и литературой, в области, где можно проследить отношение культуры к технологии.
— Брюс Стерлинг

"Схизматрица"является косвенным продолжателем идей, заложенных Уильямом Гибсоном. Это своего рода перераспределение акцентов, сопровождающееся воспроизведением неизменных киберпанку атрибутов. Отцы киберпанка, Гибсон и Стерлинг стояли у истоков превращения киберпанка в явление массовой культуры. Терминология, используемая в их произведениях стала неизменно ассоциироваться со сферой компьютерных технологий. Многое из описанных на страницах их книг, изобретений и технических средств - теперь часть нашей с вами жизни.

За период расцвета киберпанка как художественного стиля и жанра, выделился ряд присущих ему характерных особенностей, позволяющих идентифицировать литературное произведение как пример постиндустриальной научно-фантастической литературы:

- существование виртуального пространства в независимости от степени его совершенности (программируемая мыслящая сфера внутри компьютерных сетей, или порождаемая электронно-вычислительными операциями)

- искусственный интеллект (созданная человеком машина, программа или техническое средство, наделенное человекоподобными качествами)

- генная инженерия и инвазивная кибернетическая медицина ( достижения научно-технического прогресса, позволяющие менять конституцию человеческого тела, ряд физиологических признаков, изменять биометрические показатели, расширять возможности человека посредством приращений или имплантов)

- робототехника и кибернетика (производство машин широкого функционала, созданных по принципу живого организма либо с совмещением биологического и механического материала, либо с абсолютным превалированием материала одного конкретного вида)

- транснациональные корпорации (социально-политический и экономический феномен, при котором роль государств в товарном и общественном обмене теряет свою былую ценность, уступая место могущественным организациям, действующим в рамках международного поля)

- острая социальная проблематика, граничащая с постапокалиптикой или антиутопизмом (использование канонов негуманистического, эксплуатационного жестокого будущего, где наличествует жесткая социальная стратификация, полномасштабный контроль над населением со стороны властей, колоссальный дисбаланс между разными категориями населения, расцвет преступности)

- герои, принадлежащие к девиантным группам ( маргиналы, асоциальные индивиды, бандиты)

- большая роль психотропных, лекарственных и наркотических средств (синтетичность потребления; искусственность, ненатуральность протекающая красной нитью через быт обычного человека)

Рассказ о литературе киберпанка не был бы полон без упоминания Нила Стивенсона. Созданная книгами “Лавина” и “Алмазный век” виртуальная реальность “Метавселенная” послужила своеобразной инструкцией для разработчиков компьютерных и видеоигр о том, как создавать MMORPG.

Гибсон, Стерлинг и Стивенсон неоднократно становились лауреата престижных научно-фантастических премий, таких как “Хьюго”, “Локус” и “Небьюла”.

В месте с тем, хотелось бы отметить, что и в нашей стране киберпанк имеет сторонников. Прежде всего в лице Сергея Лукьяненко с его “Лабиринтов Отражений” и Александра Тюрина “Боятся ли компьютеры адского пламени”.

Зародившись в восьмидесятые годы прошлого века, киберпанк спровоцировал появления целого пласта массовой культуры, который продолжает развиваться по сей день, проявляя себя в совершенно разных формах, что характеризует описываемый нами стиль действительно как многогранное и сложное художественное решение, которое не потеряет своей актуальности и с наступлением завтрашнего дня.

Киберпанк не был бы таковым, если бы существовал только в книжном измерении.

В том же году, что и “Бегущего по лезвию” на экраны выходит легендарный “Трон”, послуживший первой в истории кинематографа лентой, в которой широко применялись компьютерные спецэффекты. К слову, чего еще можно было ожидать от фильма, действие которого большую часть времени происходит внутри живой компьютерной среды.

Далее последовала знаковая для всего научно-фантастического сообщества экранизация рассказа Гибсона “Джонни Мнемоник” с Киану Ривзом в главной роли, повествующая о том, какого это жить человеку, чья память расходуется по принципу usb-флешки.

На рубеже нового века киберпанк претерпевает “перезагрузку” в лице совместной ленты “Матрица” братьев Вачовски (да-да, тогда они были еще братьями). Фильм, послуживший начало целой трилогии, представлял из себя квинтэссенцию всех значимых киберпанковских идей, органично переплетающихся друг с другом в философско-религиозной солипсической канве. О миссии Нео и войне разумных машин можно говорить бесконечно. Картина предложила множество инновационных решений в кинопроизводство: начиная с постановки боевых сцен, заканчивая эффектами с замедлением времени. Братья Вачовски не предложили ничего нового, однако они провели колоссальную работу и сумели, собрать воедино множество элементов, придав им форму захватывающего осмысленного повествования.

Киберпанк также полюбился японским аниматорам, где, бесспорно, главенствующее место занимает “Призрак в доспехах”. Хотя конечно никто не умоляет достоинств того же Ergo Proxy.

У душ есть ограничение по скорости, они отстают от самолетов и прибывают с задержкой, как потерявшийся багаж.
— Уильям Гибсон “Распознавание Образов”

Эволюция интерактивных развлечений позволила обычным людям погрузиться в затмевающую разум желчь киберпанковской безысходности и синтетической пустоты мира высоких технологий. В 1994 году геймерам представилась уникальная возможность сразиться с сошедшим с ума искусственным интеллектом SHODAN из System Shock, а в начале нулевых так и вовсе с головой погрузиться в интриги цифровых синдикатов и корпораций Deus Ex.

Киберпанк жив. Мало того, это обусловлено не выходом новых романов о хакерах и в меру оригинальных вариантов знакомой “матрицы” или производством ремейков популярных компьютерных игр, нет. Человечество к большому разочарованию Рэя Брэдбери спасовало перед космосом, избрав вместо пугающей бездны опаловых звезд, мир виртуальности. Каждый пользователь сети, хочет он того или не хочет, он уже в “матрице”. Киберпространство постепенно выходит за рамки мониторов наших компьютеров и прочих медиаустройств, посягая на естественную жизнь. Цифры, коды уже вплетаются в нити судеб каждого из нас, и придет пора, когда произносимые нами слова заменят клавиатуру, а вокруг не останется ничего, кроме проецируемой в реальном времени трехмерной графики.

Вчера мы подчинялись королям и преклонялись перед императорами. Завтра мы встанем на колени только перед Истиной
— Халиль Джебран