«Канобу» поговорил с режиссёром «Винни-Пух: Кровь и мёд»: интервью с Рисом Фрейком-Уотерфилдом

В российском прокате с 16 февраля можно увидеть фильм «Винни-Пух: Кровь и мёд» – хоррор интерпретацию популярной детской повести Алана Милна. По сюжету Кристофер Робин вместе с невестой приезжают в лес, в котором живут Винни с Пятаком, но вместо старых добрых друзей Кристофер встречает монстров-садистов, желающих отмщения за годы одиночества и страданий. Режиссёр ленты Рис Фрейк-Уотерфилд долгое время мечтал снять ужастик, в котором смог бы обыграть знакомого всем персонажа из детских сказок. «Канобу» удалось пообщаться с режиссёром, спросить о творческих планах, любимых хоррорах и подходе к съёмкам.

– Рис, ваше кино снято по мотивам детской повести, расскажите, вы всегда чувствовали в тексте Милна этот скрытый потенциал насилия?

– С семилетнего возраста я точно знал, что в сердце Винни-Пуха живёт чистое зло. Когда в январе 2022 года книга Милна стала общественным достоянием, я был так рад. Ведь в этой истории есть большой простор ужаса, я всегда мечтал её экранизировать. По итогу я внимательно заново прочёл книгу 1926 года и решил пойти по касательной, переосмыслил Винни и сделал из него антропоморфного мерзавца.

– По сюжету известно, что Винни и Пятак страдали от голода после того, как Кристофер Робин вырос и бросил друзей на произвол судьбы. Как же они выжили?

– Да, Пух и Пятак остались жить в лесу площадью в сто акров, и однажды случилась жутко холодная зима: герои страдали от отсутствия пищи. Ради выживания им пришлось пойти на крайние меры – съесть своего самого дорогого друга Иа-Иа. Мяса Иа хватило, чтобы пережить зиму, но это преступление извратило, травмировало и исказило их разум – они возненавидели людей.

– Если Винни и Пятак выросли садистами-убийцами, то, возможно, эти наклонности были свойственны им на протяжении всей жизни, разве нет? Как Кристофер Робин этого не заметил?

– В этом и суть, их злость не вышла бы на поверхность, если бы Кристофер их не бросил. Например, если забыть домашнего питомца в лесу – со временем его психика перестроится, адаптируется и станет хищной.

Вообще, мой изначальный сценарий был куда более экстремальным и чудовищным, практически каннибалистическим.

– Встретим ли мы других персонажей из повести Милна в продолжении франшизы?

– О, да! По мере увеличения бюджета мы сможем представить гораздо больше аспектов оригинальной истории, которые порадуют фанатов. Сова точно станет звездой будущего сиквела!

– А какое поджанр ужасов вы любите больше всего? И какие фильмы сформировали ваш стиль?

– Я люблю слэшеры! «Хэллоуин», «Техасская резня бензопилой», «Незнакомцы» и «Поворот не туда» – эти картины стали для меня большим вдохновением во время работы над «Винни». Правда, я хотел привнести в стиль классического слэшера немного больше веселья и сатиры. По моей задумке «Винни-Пух: Кровь и мёд» — скорее забавное зрелище, которое не стоит воспринимать слишком серьезно.

– Думали ли вы об экранизации фольклорных сказок?

– Да, в фольклоре есть несколько очень хороших и волнующих меня персонажей и концепций. Например, я бы с удовольствием снял ужастик про зубную фею, мне кажется, у этой героини большой потенциал для хоррор кино. Вдобавок есть много сказок за пределами общественного достояния и вне фольклора. А вообще, я скорее задумывался о переосмыслении «Черепашек-ниндзя» или «Телепузиков» – вот что могло бы стать замечательным материалом для мрачной экранизации.

– Как вы добивались эффекта ужаса и страха во время съёмок?

– Добиться нужного эффекта было непросто, тем более с Винни-Пухом – всё же сам облик и фигура героя довольно громоздкие и неподатливые. Мне больше всего хотелось поработать со взглядом злодея, чтобы полости глаз Винни были окутаны темнотой. В реализации задумки мне помог мой кинооператор, Винс Найт, он удачно отрегулировал освещение и смог выразить через взгляд страшного антропоморфного существа безжизненную пустоту и невообразимый ужас.

– Расскажите по секрету об атмосфере и обстановке фильма-продолжения?

– Сейчас я рассматриваю такой план для сюжета: события переносятся в соседнюю деревню, где Пух и его друзья безумно пытаются отыскать Кристофера. Но пока я пытаюсь прочувствовать желания зрителей, внимаю их идеям. Например, собираю отзывы о первом фильме через социальные сети, чтобы определить, какой тон, атмосферу зрители хотели бы увидеть и почувствовать в будущем фильме.

– «Винни-Пух: Кровь и мёд» довольно нестандартное кино, трудно было найти единомышленников?

– Да! Многие актёры, с которыми я раньше работал, отказались участвовать в съёмках. Думаю, они не увидели в фильме потенциала, возможно, боялись, что по итогу это кино будет выглядеть несерьезно. Собрать съёмочную группу тоже было нелегко, пришлось действовать методом убеждения, искать веские доводы, чтобы люди решились присоединиться к моей работе. В конце концов, я нашел своих единомышленников, и мы отлично провели время на съёмочной площадке. Это был лучший опыт съёмок в моей карьере, мы все были очень увлечены процессом и действительно полюбили то, что делаем.

– Интересно, что вы выступаете продюсером нескольких новых проектов, связанных с Disney, например, грядущий «Кошмар Питера Пэна в Неверленде» или фильм ужасов о Бэмби. Похоже на некий протест культу «Диснея».

– Нет! Мы не пытаемся и не хотим быть «анти-диснеевскими». У нас в работе много и других концептов, не связанных с Disney. Сейчас мы стараемся довести всё до ума, чтобы понять, какие из наших с командой идей имеют шанс на успех. «Бэмби» и «Питер-Пэн» – это лишь совпадение. В этих историях мы просто заметили возможность для жанровой интерпретации, присутствующий ужас. В ближайшее время состоится официальный анонс этих фильмов!

– Хорошо, если вы не позиционируете себя как, условно, «левое крыло» по отношению к «Диснею», может, за этим опасным возвращением Кристофера Робина к друзьям детства стоит какая-то иная идея? Пытаетесь ли Вы показать зрителям, что ностальгия – это огромный ресурс страха?

– Да. Ведь многие поклонники ужасов также, как и я, выросли на этих персонажах сказок и книг. Смотреть на то, как создания из детской литературы интегрируются в любимый жанр – весьма увлекательно и волнительно. Я очень надеюсь, что другие режиссёры, работающие в жанре ужасов, сделают больше подобных шагов в сторону детства, как поступил Стивен Ламорт в своём фильме «Злой» 2022 года [ред. хоррор про злого Гринча]. Все эти ностальгические персонажи из детства действительно забавно и интересно раскрываются в пространстве хоррор-франшиз и ремейков.

– Можете ли вы назвать самый травмирующий опыт просмотра из детства? Для меня, например, это был «Терминатор», после которого меня долго мучили кошмары.

– А если бы у вас был шанс снять свою собственную версию классического фильма ужасов, какое кино вы бы выбрали?

– Наверное, «Хэллоуин» – это мой любимый фильм ужасов, только по этой причине я бы хотел снять свою собственную версию. Но я вроде как уже это сделал, только на месте злодея у меня Винни-Пух!