Как можно было спасти Hatred
Для индустрии это паршиво уже потому, что игра снова возвращает нас к дискурсу о насилии, протраханному и застиранному, как комбез ассенизатора. Она представляет видеоигры оплотом цинизма, давно потерявшим способность чувствовать что-либо при виде насилия, тщетно хлестающего себя кнутом по яйцам, в надежде испытать нечто новое.
Но откровенная импотенция этого замаха на провокативность бьет по имиджу индустрии еще сильнее. Если бы только все эти тролли, тыкающие смелой палкой шок-контента в заплывший жиром труп толерантного общества, умели делать то, за что берутся, или по крайней мере – имели что-то сказать, во всем этом был бы смысл.
Bloodbath Kavkaz отправляется в ту же кучу выкидышей, еще одни провокаторы-недоучки, забывшие прикрутить к своей «острой социальной сатире» адекватную игру. И сатиру. Но они хотя бы любопытно юлили и вертелись, как отрубленные члены на сковороде, выдумывая оправдания и посыпая тертым навозом лениво плюющих в их сторону игрожуров.
Господин Зелинский же не может похвастаться даже этим. Вспомним его слова из интервью «Канобу»:
Мы хотим показать миру, что политкорректные «терпилы» никоим образом не могут повлиять на то, что мы делаем, и то, что нам нравится делать.
Hatred – духовный наследник первого Postal. Я давно хотел сделать нечто подобное, но мрачнее, глубже и серьезнее.
Мы не вложили в Hatred свои политические взгляды. Наш герой – просто-напросто нигилист и психопат. Я не думаю, что у него есть какая-то точка зрения насчет актуальных проблем, у него вообще нет ничего кроме ненависти к политикам и людям в принципе
Итого: наш месседж в том, что никто не может помешать нам донести наш месседж, которого нет.
Мрачнее Postal будет даже «Тетрис», если играть в него под одеялом без фонарика, потому что Postal сама по себе – игра очень солнечная и позитивная. Hatred вышла глубокой, как плевок – ни искупаться, ни утопиться. Жопа, в которой оказались купившие ее игроки, куда глубже. Что касается героя без аргументированной мотивации, истории и личности – это однозначный вин для погружения. Прямо диалог Бендера и режиссера в «Футураме»:
— Мотивируй меня.
— Ты злишься.
Честно говоря, я даже не требую от Hatred захватывающего геймплея, сбалансированности и реиграбельности. Достаточно было быть хорошей игрой про ненависть или доставляющим тиром, позволяющим удовлетворить самые мерзкие порывы нашей души, которые мы стыдливо прячем по ящикам, когда кто-то приходит в нас с фонариком. Мечты о массовых расстрелах и о закатывании в бетон вот этих, и вот этих, и особенно – того мудака с форума, который посмел гнать на Mass Effect.
Total Biscuit записал получасовой подкаст, посвященный причинам, по которым насилие в Hatred не вызывает никаких эмоций, и тому, почему другим играм куда лучше удается справляться с этой задачей.
Та же Manhunt, которую часто вспоминают в обсуждениях этой темы, давала и минимальный бэкграунд жертв, и мотивацию (либо ты, либо они), и оправдание жестокости (это не потому, что ты садист, а потому что от тебя этого требуют). Она могла вызывать сомнения, сочувствие, раскаяние.
Hatred, понятное дело, никаких эмоций вызывать не может, потому что там нет живых людей. Любое художественное произведение в первую очередь должно преодолеть порог доверия, затащить в себя, убедить человека в том, что персонажи – живые люди, за чьей историей имеет смысл следить. Hatred даже не пытается этого сделать, так как не дает никакого осмысленного контекста: ни рассказа о герое, ни о его жертвах.
А ведь добиться от игрока эмоционального отклика можно было довольно просто. Во-первых, игру нужно было делать не в отстраненной изометрии, а от первого/третьего лица, чтобы отождествление себя с протагонистом было сильнее, а жестокость сильнее била по нервам.
Во-вторых, нужно было прописать персонажу историю и характер, чтобы мы сочувствовали ему (пережил утрату, предательство, банкротство), либо ненавидели его за садизм, равнодушие, извращенную жажду чужих страданий. Но, так или иначе – чтобы мы видели в нем человека, а не фигурку, прибитую к центру экрана, анимированный курсор.
Еще важнее было вдохнуть жизнь в жертв персонажа, так как без этого у них нельзя эту жизнь отобрать, хоть жги их, хоть трави дустом. И это тоже решалось довольно дешево – нормальным сценарием, подачей.
Конечно, не повредило бы обогатить арсенал специальным оружием под конкретные группы противников – дилдо-ганы, помётомёты, мины-вентиляторы с автонабросом.
Можно было как в Manhunt дать короткие обрывки диалогов, показывающих, что это живые люди с семьями и друзьями, надеждами и страхами – так, мы бы чувствовали хотя бы проблески жалости и раскаяния, перемалывая их в фарш. Либо можно было дать нам причину по-настоящему ненавидеть их, описав не как абстрактных овец, готовых идти за абстрактным грязным политиком, а как вполне конкретные группы людей.
К примеру, приезжаем на концерт Джастина Бибера, устанавливаем на входе пулемет, включаем Эдит Пиаф и поехали: «Нон, тра-та-та, же не регрет рьен, тра-та-та». Или находим клуб анонимных интернет-троллей, крадем с соседней стройки каток, включаем Chamillionaire и поехали: «They see me rollin’, they hatin’».
Вариантов куча, хватит на 100+ миссий, я бы с удовольствием начинил разнообразными инородными телами толпу визжащих гомофобов, ровные ряды неонацистов, ассоциацию любителей орать под окнами и так далее. Да и в игре такое сделать было бы забавно.
Конечно, не повредило бы обогатить арсенал специальным оружием под конкретные группы противников – дилдо-ганы, помётомёты, мины-вентиляторы с автонабросом, но это бы уже сильно раздуло бюджет, а мы пытаемся предложить нечто реалистичное.
Какие фильмы о массовых убийствах могли бы помочь создателям Hatred?
Hatred могла бы почерпнуть важные уроки и вдохновение не только в других играх, но и в кино. Есть множество фильмов о ненависти, массовых расстрелах и людях, которых все достало.
«Слон» – фильм Гаса ван Сента («Харви Милк», «Джерри») о двух парнях, решивших устроить бойню в своей школе. Лента абсолютно потрясающая, лучше раскрыть эту тему вряд ли было возможно. Там есть и лаконично раскрытые персонажи двух убийц, есть сопереживание жертвам, есть ужас от самой ситуации, от того, что подобное происходит в реальности, и мы живем с этим. Название отсылает к выражению «слон в комнате», намекая на то, что общество старается не замечать этой проблемы, игнорировать ее.
Hatred вышла глубокой, как плевок – ни искупаться, ни утопиться.
Вообще именно школьным перестрелкам посвящено много лент. Самая известная из них – картина Майкла Мура «Боулинг для Колумбины», взявшая Оскар за лучший документальный фильм и рассказывающая реальную историю одной из самых громких школьных перестрелок Америки. «Апрельские дожди» - еще один взгляд на события Колумбины, но уже в форме художественного фильма.
Когда устал всех ненавидеть
Тe же темы берутся раскрывать эстонский «Класс», «Мгновения жизни» с Умой Турман и «Политех» великолепного Денни Вильнева («Враг», «Пленницы»).
У «Последнего урока» завязка поинтереснее – учительница, которую достали издевательства учеников, завладевает пистолетом и берет класс в заложники. Она растеряна и не желает никому зла, но ситуация диктует свои условия.
Картина «Сердце Америки» станет удобным переходом к следующей пачке фильмов. Она тоже посвящена школьной бойне, а снимал ее кумир всех геймеров – Уве Болл.
Любопытно то, что в моей «подборке ненависти» это далеко не единственный его фильм. Видимо, тема массовых расстрелов очень близка режиссеру-визионеру, купающемуся в любви благодарных фанатов по всему миру.
Второй его фильм – «Ярость». Сюжет незамысловат: парню сделали херовый кофе, он сделал нехеровую кевларовую броню и пошел косить всех подряд из автоматического оружия.
Кончив, она случайно нажала на курок и вышибла бедняге мозги. А вы говорите, подлокотник дивана оторвали – тоже мне проблема.
Чему может научиться Hatred у Уве Бола? Херовый кофе – это человечная и понятная всем мотивация. Кому не хотелось сделать котлеты из оборзевшего баристы, фейлящего и без того недешевый кофе? Так и тянется каждое утро сонная рука к узи, валяющемуся в сумочке. Короче, даже это лучше, чем ничего.
Ну и потом – ужас живых людей и извращенный кайф вседозволенности смертника тут показан весьма неплохо. Даже рейтинг выше 6, что для Уве – просто Оскар.
Третий его фильм (и даже он не последний) – это экранизация пресловутого Postal, которую нельзя не упомянуть в этой подборке. Смотреть я его, правда, не советую. У него Hatred могла бы взять, по крайней мере, готовность идти в отрыв до конца и попытки дать людям хотя бы посмеяться, если плакать их заставить не вышло.
Четвертый фильм Уве – «Нападение на Уолл-стрит», который выкручивает сочувствие герою на полную катушку. Преступник от безвыходности, зажатый в угол, осатаневший от несправедливости этого мира – разыграть эту схему не так сложно, могли хотя бы попытаться.
Эта милашка расстреляла кучу народу в школе, объяснив это тем, что “ненавидит понедельники”. От нее и пошла эта фраза.
Один из самых очевидных фильмов подобной тематики – «Боже, благослови Америку», который очень близок к идее Hatred. Одинокий неудачник и офисная крыса Фрэнк узнает, что смертельно болен. Подобно Уолтеру Уайту он воспринимает это как карт-бланш и отправляется в крестовый поход против всего, что его бесит.
Тупые знаменитости, культ потребления, назойливые уроды, невоспитанное хамло и прочее, прочее. Любопытно, что юная девица, увидев его в деле, загорается идеей и тоже начинает восторженно валить всех вокруг, кто дает ей хоть малейший повод.
Фильм действительно неплох и как никакой другой показывает Hatred как можно было раскрыть тему комплексно – показать и фан вседозволенности, и трагедию обреченности, а заодно – пройтись по всему омерзительному с социальными комментариями.
Как бы то ни было, научить чему-то Hatred может практически любое произведение, даже «Колобок». И главный урок – нельзя сделать игру про ненависть без нарратива.
В юности мне выпал шанс посмотреть в кино фильм «S.» или «Сверх всех запретов», который знатно трахнул мой впечатлительный мозг. Сейчас даже трейлера этого крайне откровенного бельгийского фильма 98 года не найти в сети, но история девушки, не стесняющейся убивать всех, кого она пожелает, явно бы запала в душу создателям Hatred.
Особенно запоминался эпизод на пустом перроне метро, где какой-то панк пытался изнасиловать героиню, после чего она достала пушку и «попросила» панка о кунилингусе в качестве извинения. Кончив, она случайно нажала на курок и вышибла бедняге мозги. А вы говорите, подлокотник дивана оторвали – тоже мне проблема.
Такая лента могла подсказать Hatred раскрыть эту опасную свободу, даруемую вседозволенностью, жизнь по своим правилам, другое отношение к обществу и его давящим нормам.
Из сериалов первыми на ум приходят, конечно, «Ганнибал», «Декстер» и будущий «Город порока», так как все они посвящены социопатам и серийным убийцам, попыткам показать их взгляд на мир. И все же, массовые расстрелы – это немного другое.
К примеру, приезжаем на концерт Джастина Бибера, устанавливаем на входе пулемет, включаем Эдит Пиаф и поехали: «Нон, тра-та-та, же не регрет рьен, тра-та-та».
Не так давно стартовал новый сериал Дэвида Духовны, «Водолей», рассказывающий историю маньяка Чарльза Мэнсона и его культа. Тут черно-белая игра могла почерпнуть знания о том, как показать мировоззрение не просто серийного убийцы, но крысолова, уводящего за собой на дно невинных людей, заставляя их верить в его «миссию».
Эти люди потом растерзали огромное количество невинных душ, включая беременную жену великолепного режиссера Романа Полански. Сам Мэнсон при этом не убил ни единого человека – своими руками – несмотря на это власти нашли, за что посадить его пожизненно.
Как бы то ни было, научить чему-то Hatred может практически любое произведение, даже «Колобок». И главный урок – нельзя сделать игру про ненависть без нарратива, потому что только история, персонажи и погружение в некий мир и чужую точку зрения может дать эмоциональный отклик. «Тетрис» можно было назвать «Отвращение» или «Жадность», но вряд ли он справился бы с раскрытием этих чувств.
Hatred – не казуалка, которая может выехать за счет голого геймплея (который сам по себе не сильно оригинален и увлекателен), она собиралась разводить игроков на яркие впечатления, шок, азарт, садистский оргазм, а в результате оказалась такой же эмоционально бесцветной, как ее картинка.
