Что делать фотографу в карантин? 4 истории с личными открытиями
Как люди творческих профессий находили заказы? Что делать, если ты заперт дома и привычные методы больше не работают? Где найти смысл, если все вокруг кажется бессмысленным? Об этом «Канобу» рассказали четыре фотографа из разных городов России.
Ирина Гусева: открыла для себя фотостоки
город Владимир
Я работаю фотографом 5 лет. У нас с коллегами есть своя фотостудия, в которой мы снимаем большую часть проектов. Фотография — не единственный мой источник доходов, поэтому в отличие от большинства фотографов во время самоизоляции мой бюджет сильно не просел.
То, что нас закроют на карантин, мы начали понимать еще в начале марта, когда закрыли Италию. В середине марта от нас ушел субарендатор, начали отменяться съемки: сначала одна-две, потом все больше и больше. В конце марта мы были вынуждены закрыться, так как закон ограничивал работу фотостудий.
Нам повезло с арендодателем: он вошел в положение и значительно снизил арендную плату. Детские сады также закрыли — и мой пятилетний ребенок теперь круглосуточно находился дома. При этом мою основную работу никто не отменял. И хотя я могу работать из любой точки, где есть интернет, одновременно с работой уделять время ребенку оказалось проблематичным. Поэтому мы с мужем решили переехать в дом за городом — к родителям.
В первый месяц самоизоляции было морально тяжело без съемок, а затем я открыла для себя фотостоки и начала снимать каждый день. Текстуры коры, траву, насекомых, природу — все, что можно загрузить на фотосток.
В тот момент меня не интересовали продажи, я просто сильно тосковала по работе. Фотогеничный соседский кот до сих пор меня боится. Ограничения часто позволяют видеть горизонты, ранее не доступные нам из-за ежедневной привычной рутины. Например, с одной из моделей мы провели съемку в онлайн-формате. В этом нам очень помог Zoom и муж модели; опыт получился незабываемый. Мы не можем изменить действительность, остается только к ней приспосабливаться.
Ирина Максимова: начала делать съемки онлайн
город Москва
Я тревел- и экстрим-фотограф, объехала 40 стран, снимала путешествия, сноубординг, каякинг и мотоциклы. В перерывах между сезонами заезжала в большие города, снимала портреты и фешн. С началом пандемии ситуация кардинально изменилась: я перестала куда-то выезжать и в основном находилась дома. Пробовала предметную съемку, но надолго меня не хватило.
Вдохновившись итальянским фотографом Алессио Алби, я начала делать съемки онлайн. Сначала в тестовом варианте брала знакомых, чтобы все опробовать, а потом стала проводить коммерческие фотосессии. В день могло быть три съемки: утром в Швейцарии, днем в Майами, вечером на Бали. Мои путешествия перешли в онлайн, и больше не нужно было тратить деньги на билеты.
Самым ярким проектом стала онлайн-свадьба Миши Мак — творческий тандем художника и фотографа. Гости с разных уголков мира. Я снимала в Zoom, переключала окошки всех гостей — это оказалось не так просто, но было круто. Ограничения — не препятствия, а стимул к познанию самого себя.
Влад Феоктистов: обрел смысл
город Сочи
Я занимаюсь архитектурной и интерьерной фотографией, живу в Сочи. Большое количество съемок провожу в других городах. В обычный год это:
- четыре обязательных вылета в Москву на несколько недель каждый,
- отдельные города моего региона
- если получится, заграница.
В Москве я работаю с архитектурными бюро и дизайнерами, в Сочи — с отелями и курортами. Этот жанр фотографии требует много перемещений — и между городами, и на самом объекте. Мне нравится жить в Сочи, но значительная часть моей работы происходит в других городах.
Ситуация с коронавирусом отразилась на моей работе предельно просто: в этом году мне впервые пришлось отказываться от съемок в других городах. Первый раз это произошло в начале весны. Я получил приглашение на съемку знакового строительного проекта в Москве. За неделю до вылета начала нарастать неопределенность, и я предложил заказчику отменить съемку. Быстро выяснилось, что не зря — начался карантин, и я бы застрял в Москве.
Тогда я еще не догадывался, что в 2020-м мне придется отказаться от всех остальных поездок. В один из дней после утреннего кофе и очередной порции панических новостей пришло осознание того, что основной план на этот год — выжить. В физическом смысле. Все остальное на паузе.
В самом начале карантина съемок не было, но съемки — это не то, что занимают большую часть времени фотографа. Первые недели я обрабатывал уже отснятые заказы. Карантин настал внезапно, и я оказался отрезан от своей мини-студии, где находится рабочий компьютер с профессиональным монитором и архивы. За соблюдением карантинного режима в моем городе первые недели следили строго. Одним ранним утром я смог совершить пеший марш-бросок до студии и обратно, забрал архивы.
Во время карантина я работал с накопившимися за семь лет кадрами. Фотографы отсекают почти 90% отснятого материала до передачи заказчику. У меня это организовано так: все исходники сортируются по трем папкам — «да», «нет», «может быть»; заказчик получает кадры только из «да». Но ничто не удаляется.
Мне удалось сделать приятные открытия в двух других папках. Проследил, как изменялся мой стиль работы, попробовать интерпретировать старые работы по-новому, порефлексировать над тем, как изменилось отношение к самой работе и заказчикам.
Самым интересным проектом во время карантина стала глобальная ревизия архивов. Я нашел компанию, которой были нужны мои фотографии некоторых московских ЖК [жилых комплексов — примечание «Канобу»], снятых на протяжении последних трех лет. Эти кадры остались от работы для других заказчиков, на них не было юридических и правовых ограничений. Кадры оказались «ценными бумагами» — приобрели ценность по прошествии времени.
Ограничения — это лучший стимул к творчеству. Рамки позволяют задать тему, стиль, направление. Все мы ограничены разными вещами — оборудованием, временем, бюджетом, физическими способностями, локацией. Мне кажется, что крутые работы получаются там, где нам удается выкрутиться из самых жестких рамок. Отрезанность от Москвы заставила посмотреть на местный рынок и сделать открытие: оказывается, в Сочи появилось огромное количество топовых дизайнеров интерьеров, с которыми я никогда не работал. Это новые возможности.
От моего дома к морю есть небольшой маршрут, который не патрулировался. По счастливому совпадению, пляж в этом месте тоже не был закрыт. Это было единственное место кроме магазина, которое я мог посещать. Да, я нарушил правила и выходил один подышать к морю. Не знаю, как иначе удалось бы сохранить рассудок.
Когда режим самоизоляции ослаб, я приступил к съемкам в Сочи с соблюдением всех требований. Моя работа не требует тесного контакта с большим количеством людей. Рабочий процесс изменился не сильно, но пришлось закладывать время на объяснения, почему я не снимаю маску, фотографируя в помещении. Удивительно, что для многих это не простой здравый смысл в период пандемии и переполненных больниц, а неудобные требования властей.
Самым интересным опытом за этот год стал принудительный отдых. Возможно, следующая мысль покажется невежественной и грубой по отношению к тем людям, которые потеряли бизнес или работу, пострадали морально и физически. Я заранее приношу свои извинения. Мои слова не относятся к врачам, людям тяжелого физического труда.
Многие воспринимают карьеру и жизнь слишком соревновательно. Иногда это приобретает формы психоза и трудоголизма. К 2019 году стало нормой звонить в час ночи с предложениями по правкам к проекту. В пятницу вечером продолжают приходить письма с обновленными ТЗ [техническими заданиями — примечание «Канобу»].
Мы всегда онлайн. Сидя на работе, мы наблюдаем в инстаграме чей-то отпуск на экзотических островах. В отпуске на экзотических островах в том же инстаграме мы наблюдаем, как коллеге поручили классный проект.
В гонкой за продуктивностью и эффективностью мы стерли границы между жизнью и работой. Мы куда-то бежим и не знаем, где финиш. Но 2020 сказал нам: «Пауза. Никто никуда не бежит. Все сидят дома». Впервые в истории человечества нам была дана возможность одновременно остановится, осмотреться, сделать выводы, провести ревизию своих ценностей.
Многие осознали, что не могут просто посидеть полчаса, смотря на закат. Если в этом году вы остались здоровы и не потеряли близких, то самоизоляция — это самый крутой опыт, которые вы могли бы получить. Теперь для меня самое ценное — семья, близкие и здоровье. С этим набором новая реальность не страшна.
Ирина Семенова: прокачала новые навыки
город Смоленск
До пандемии у меня было много интересных съемок — и коммерческих, и творческих. Практически все фотографии я обрабатываю сама, а с годами этот труд стал неподъемным. Поэтому во время самоизоляции я немного выдохнула и смогла в более спокойном ритме обработать отснятый материал. Рада, что не пришлось тратить бесценное время на поиски ретушера.
Забавно, что еще пару лет назад я задумывалась: «а можно ли снимать через Skype?». Во время карантина я быстро освоила удаленную съемку по FaceTime и даже сделала несколько онлайн-фоторепортажей. Из дома я успела поснимать в Санкт-Петербурге, Смоленске, Москве, Турции и Сочи.
Еще я придумала, как можно помогать удаленно снимать на профессиональную камеру, но процесс технически сложноват, над ним еще стоит поработать. Фотосессии онлайн — это комфортный формат для клиентов: не все готовы раскрепоститься и быть собой перед профессиональной камерой. Но перед своим телефоном, находясь на своей, знакомой территории, модель перестает стесняться.
Мне же пришлось прокачать навык объяснять — во время онлайн-съемки не подойдешь и не поправишь то, что нужно. Это очень полезно. Кто-то снимал по FaceTime из-за хайпа, кто-то злобно критиковал это направление, а я увидела в этом много плюсов. Бренды тоже подхватили тренд: доставляли свою продукцию моделям на дом и получали фото для контента и рекламы, не дожидаясь открытия студий и снятия ограничений. Думаю, онлайн-съемки вдохновили многих делать не лощеные кадры, а что-то поинтереснее.