Читаем отрывок из новой книги Стивена Кинга «Будет кровь»

MyBook дарит новым пользователям 14 дней премиум-подписки по промокоду KING2020, а также скидку 25% на премиум-подписку MyBook на 1 или 3 месяца. Активировать код необходимо до 20 ноября 2020.

Наш разбор всех повестей из сборника

Рождественским утром 2007-го, через три года после того, как я начал работать на мистера Харригана, и за два года до его смерти, дома под елкой лежал для меня только один подарок, и папа сказал, чтобы я оставил его напоследок, не открывал сразу. Я честно дождался, когда папа должным образом восхитится подарками, которые я купил для него: узорчатым жилетом, домашними тапочками и курительной трубкой из корня вереска. После чего, уже не в силах терпеть, я разорвал упаковочную бумагу на своем единственном подарке и завопил от восторга. Папа купил мне подарок мечты: айфон, который столько всего умел, что по сравнению с ним папин автомобильный радиотелефон казался замшелым антиквариатом.

С тех пор многое изменилось. Теперь тот первый айфон, подаренный папой мне на Рождество 2007-го, и сам стал замшелым антиквариатом, наподобие спаренного городского телефона на пять домов, о котором рассказывал папа, вспоминая свое детство. Технологии развивались стремительно. В моем рождественском айфоне было всего шестнадцать приложений, и все предустановленные. Среди них был «Ютьюб», потому что тогда «Эппл» с «Ютьюбом» еще дружили (теперь уже нет), и приложение под названием «SMS», примитивный мессенджер для обмена мгновенными текстовыми сообщениями (никаких эмодзи — тогда еще даже не было такого слова, — кроме тех, что можно было составить из знаков препинания). Имелось и приложение с прогнозом погоды, обычно ошибочным. Но зато можно было звонить, кому хочешь, с аппарата, помещавшегося в задний карман брюк, и что еще круче, там стоял браузер «Сафари», соединявший тебя с внешним миром. Когда твое детство проходит в маленьком городке типа Харлоу, где нет светофоров и почти все дороги неасфальтированы, внешний мир представляется странным, манящим местом, к которому хочется прикоснуться не только посредством кабельного телевидения. Мне так точно хотелось. И теперь у меня появилась такая возможность, спасибо компании «AT&T» и Стиву Джобсу.

И там было одно приложение, которое сразу навело меня на мысли о мистере Харригане, даже в то первое утро безумной радости. Оно было намного круче спутникового радиоприемника в его машине. По крайней мере, для человека его интересов.

— Спасибо, — сказал я и обнял папу. — Огромное спасибо!

— Только не слишком много болтай. Тарифы мобильной связи какие-то запредельные, и я буду следить за твоими расходами.

— Тарифы снизятся, — сказал я.

И был прав. Кстати, папа ни разу не упрекнул меня в том, что я неэкономно расходую деньги на телефоне.

Звонить мне было особенно некому, но мне нравилось смотреть видео на «Ютьюбе» (и папе тоже) и бродить по Интернету, который тогда было принято называть Всемирной паутиной. Иногда я ходил на сайт «Правды», не потому, что знал русский, а просто потому, что мог.

Спустя почти два месяца, в середине февраля, я вернулся домой из школы, открыл почтовый ящик и нашел там адресованный мне конверт, подписанный старомодным витиеватым почерком мистера Харригана. Моя традиционная открытка на День святого Валентина. Я вошел в дом, бросил школьную сумку на столик в прихожей и вскрыл конверт. Открытка была в стиле мистера Харригана, без цветочков и слащавых сердечек. На ней был изображен человек во фраке, который кланялся, сняв цилиндр, на цветущем лугу.

Внутри, под коротким печатным текстом: Пусть этот год будет полон любви и дружбы, — стояла обычная подпись.С наилучшими пожеланиями от мистера Харригана. Кланяющийся джентльмен, доброе пожелание,никакой сопливой сентиментальщины. Вполне в духемистера Харригана. Теперь, уже задним числом, меняудивляет, что он считал День святого Валентина праздником, ст**о**ящим поздравительной открытки.

В 2008-м однодолларовые билеты моментальной лотереи ≪Везунчик≫ сменились ≪Сосновым сбором≫ с шестью соснами на маленькой карточке. Стираешь защитный слой, и, если одна и та же сумма открывается под тремя из шести деревьев — ты выигрываешь эти деньги. Я стер сосны монеткой и тупо уставился на результат. Сперва я подумал, что это ошибка или какая-то глупая шутка, хотя подобные шутки были вовсе не в духе мистера Харригана. Я посмотрел еще раз, провел пальцем по открывшимся числам, смахнул крошки того, что папа (закатив глаза) называл «соскребышами». Числа не изменились. Наверное, я рассмеялся, хотя точно не помню. Но помню, как завопил от радости.

Я достал из кармана мой новенький телефон (я не расставался с ним ни на минуту) и позвонил в ≪Пармело≫. Трубку взяла Дениз, секретарша, и как только услышала мой взволнованный голос, сразу спросила, все ли у меня хорошо.

— Все хорошо, — ответил я, — но мне нужно поговорить с папой.

— Сейчас я вас соединю, — сказала она и добавила: — А что у тебя с телефоном? Ты как будто звонишь с обратной стороны Луны.

— Я звоню с мобильного.

Боже, как мне нравилось произносить эти слова!

Дениз хмыкнула.

— От этих мобильных одна радиация. Я бы поостереглась. Соединяю.

Папа тоже спросил, все ли у меня хорошо, потому что я никогда не звонил ему на работу. Вообще никогда. Даже в тот день, когда школьный автобус уехал без меня.

— Папа, я получил открытку от мистера Харригана, и там, как всегда, был лотерейный билет…

— Если ты звонишь сообщить, что выиграл десять долларов, то можно было бы дождаться, когда я приду…

— Нет, пап, я взял большой приз! — Так оно и было, для долларовой моментальной лотереи. — Я выиграл три тысячи долларов!

Папа надолго умолк. Я даже подумал, что связь прервалась. В те времена мобильные телефоны, даже самые новые, постоянно сбрасывали звонки.

— Пап? Ты меня слышишь?

— Ага. Ты уверен?

— Да! У меня перед глазами билет! Три раза по три тысячи! Одно число в верхнем ряду и два в нижнем!

Он снова надолго умолк. Потом я услышал, как он сказал кому-то из сослуживцев: «Похоже, сын выиграл в лотерею». Затем он вернулся к нашему разговору:

— Спрячь билет в надежное место, пока я не приду домой.

— Куда его спрятать?

— Например, в банку с сахаром в кладовой.

— Хорошо, — сказал я. — Да, хорошо.

— Крейг, ты уверен? Я не хочу, чтобы ты огорчился, так что проверь еще раз.

Я проверил. Проверил очень внимательно. Мне почему-то казалось, что из-за папиных сомнений числа изменятся: по крайней мере одно из них превратится из $3000 во что-то другое. Но нет. Числа не изменились.

Я сказал об этом папе, и он рассмеялся.

— Ну, тогда поздравляю. Сегодня ужинаем в «Марселе», и ты угощаешь.

Теперь уже рассмеялся я. Такой чистой радости, как в тот раз, я не испытывал никогда в жизни. Мне было необходимо позвонить кому-то еще, и я позвонил мистеру Харригану, на его луддитский домашний телефон.

— Мистер Харриган, спасибо за открытку! И за лотерейный билет! Я…

— Ты звонишь с этого своего новомодного устройства? — спросил он. — Да, наверное. Я тебя почти не слышу. Ты как будто звонишь с обратной стороны Луны.

— Мистер Харриган, я выиграл большой приз! Три тысячи долларов! Огромное вам спасибо!

Он замолчал, но молчал не так долго, как папа, а когда снова заговорил, не стал спрашивать, не ошибся ли я. Он оказал мне такую любезность.

— Тебе повезло, — сказал он. — Я за тебя очень рад.

— Спасибо!

— Вот уж действительно не за что. Я покупаю их пачками. Рассылаю друзьям и деловым знакомым, как своего рода… э… визитные карточки, скажем так. Рассылаю уже много лет. Рано или поздно один из них должен был сыграть по-крупному.

— Папа заставит меня положить большую часть денег на сберегательный счет. Но я и не против. Зато сразу намного пополню свои сбережения на университет.

— Если хочешь, отдай эти деньги мне, — сказал мистер Харриган. — Я сделаю инвестиции от твоего имени. Думается, я могу гарантировать более высокую доходность по сравнению с банковским процентом. — Дальше он говорил, не столько обращаясь ко мне, сколько размышляя вслух: — Подберем что-нибудь понадежнее. Этот год будет не самым удачным для фондовых рынков. Я вижу тучи на горизонте.

— Конечно! — Я секунду подумал. — То есть, наверное, да. Сначала мне надо поговорить с папой.

— Безусловно. И это правильно. Скажи ему, что я также готов гарантировать возврат основного тела капитала. Ты сегодня придешь мне читать? Или теперь ты у нас человек состоятельный и тебе уже не до того?

— Конечно, приду. Только мне надо будет вернуться домой к папиному приходу. Сегодня мы ужинаем в ресторане. — Я секунду помедлил. — Хотите поехать с нами?

— Не сегодня, — ответил он без колебаний. — Знаешь, ты мог бы сказать мне все это при личной встрече, раз уж ты все равно придешь. Вовсе не обязательно было звонить. Но тебе страсть как нравится этот твой аппарат, да? — Он не стал дожидаться ответа; он и так знал ответ. — Не хочешь вложить свое неожиданное богатство в акции «Эппл»? Я думаю, эту компанию ждет блестящее будущее. До меня дошли слухи, что айфон похоронит блэкберри. Впрочем, время подумать есть. Не отвечай сразу, сначала все обсуди с отцом.

— Да, — сказал я. — Я сейчас буду у вас. Уже бегу.

— Молодость — чудесное время, — сказал мистер Харриган. — Жаль, что ею обладают только молодые.

— Что?

— Многие говорили что-то подобное, но Бернард Шоу сказал лучше всех. Впрочем, это не важно. Беги, мой мальчик. Беги со всех ног. Нас ждет Диккенс.

Я и вправду бежал со всех ног к дому мистера Харригана, но обратно шел не торопясь, и по пути у меня появилась идея. Я придумал, как его можно отблагодарить, хотя он и сказал, что никакой благодарности ему не надо. В тот вечер за праздничным ужином в «Марселе» я рассказал папе о предложении мистера Харригана вложить мое «неожиданное богатство» в надежные акции и поделился с ним своей идеей о благодарственном подарке. Я думал, у папы возникнут сомнения, и я не ошибся.

— Конечно, отдай ему деньги, и пусть он их вложит, куда сочтет нужным. А что касается твоей идеи… ты сам знаешь, как он относится к техническим новшествам. Он не только самый богатый человек в Харлоу — и во всем штате Мэн, раз уж на то пошло, — он еще и единственный, у кого нет телевизора.

— У него в доме есть лифт, — возразил я. — И он им пользуется.

— Пользуется поневоле. — Тут папа улыбнулся. — Но это твои деньги, и ты сам волен распоряжаться их пятой частью. Если ты хочешь потратить их на подарок мистеру Харригану, я не стану тебя отговаривать. Когда он откажется от подарка, можешь отдать его мне.

— Думаешь, он откажется?

— Думаю, да.

— Пап, а почему он вообще переехал в наш городок? В смысле, это же захолустье. Дремучая глушь.

— Хороший вопрос. Спроси при случае у него самого. Ну что, транжира, теперь по десерту?