5 лучших фильмов про паранойю
1. «Прокол» (Blowout)
В 1959 году аргентинский писатель Хулио Кортасар написал рассказ «Слюни дьявола», который вам обязательно надо прочитать. Речь там идет о парижском фотографе, сделавшем ряд невинных снимков на берегу Сены. Изучая один из снимков, герой вдруг понимает, что безобидная на первый взгляд ситуация с женщиной и мальчиком-подростком имеет очень и очень мрачный подтекст.
По отдаленным мотивам этого рассказа Микеланджело Антониони снял свое «Фотоувеличение», а под впечатлением от «Фотоувеличения» Фрэнсис Форд Коппола снял «Разговор». И тот, и другой фильм — абсолютная киноклассика, гениальные работы великих мастеров. Но в 1981 году Брайан Де Пальма снял фильм, собранный из элементов «Фотоувеличения» и «Разговора», который превзошел первоисточники и стал самым лучшим фильмом про нарастающую паранойю и одной из лучших картин в истории кино.
У героев этих фильмов разные профессии. У Антониони герой — фотограф, у Копполы — специалист про прослушке, у Де Пальмы — звукорежиссер, занимающийся третьесортными фильмами ужасов. Но во всех трех фильмах главный герой — технический специалист, которому приходится разбираться с очень сложной человеческой ситуацией.
Люди на фотографии или аудиозаписи (а у Де Пальмы герой сумел смонтировать себе целый фильм) оказываются совсем в других отношениях, чем казалось на первый взгляд. Это зарисовки-перевертыши, чудовищный смысл которых открывается слишком поздно, чтобы спасти рассудок главного героя. Попытки расследования, разговоры со свидетелями и обращения к властям приводят к гибели этих специалистов: не физической, а, что для них гораздо страшнее, профессиональной.
Актерские работы Джина Хэкмена в «Разговоре» и Дэвида Хеммингса в «Увеличении» навсегда останутся в истории кинематографа: но их обоих затыкает за пояс Джон Траволта в своей лучшей роли (Квентин Тарантино называет эту роль лучшей во всем американском кино). Он играет простого звукорежиссера Джека Терри, которому очень нужно записать убедительный женский крик. Если вы еще не смотрели Blowout — это все, что вам нужно занять об этом фильме.
2. «Три дня Кондора» (Three Days of the Condor)
К началу 70-х один американский президент успел получить пулю в голову, а другой оказался организатором кражи со взломом в вашингтонском гостиничном комплексе «Уотергейт». Простые жители США с некоторым удивлением обнаружили, что их окружает очень запутанная теория заговора, в которой все так или иначе взаимосвязано,. Попытки достучаться до правды редко приводят к чему-то хорошему: что там стало с большинством свидетелей убийства Кеннеди?
Голливудская кинопромышленность откликнулась серией фильмов золотой эры конспирологического триллера, которые и по сей день остаются шедеврами: «Маньчжурский кандидат», «Вся президентская рать», «Семь дней в мае», The Parallax View, Winter Kills… Но лучший из них снят Сидни Поллаком по отличному шпионскому роману Джеймса Грэйди. Фильм, помимо общего параноидального духа времени, отличается прекрасной идеей: что, если ваша безобидная работа на самом деле смертельно опасна?
На первый взгляд у Джо Тернера (Роберт Редфорд) самая непыльная работа в ЦРУ: ему платят за то, чтобы он читал детективы на рабочем месте и выписывал из них интересные идеи, которые могут быть использованы (или уже были использованы) в реальных разведывательных операциях. После того, как Тернер отправляет начальству рецензию на проходной детектив, на его рабочее место вдруг является группа киллеров с автоматами и методично уничтожает всех сотрудников.
Самому Тернеру повезло — он как раз вышел за сэндвичами, из-за сильного дождя ускользнув от наружного наблюдения. Но теперь все его коллеги мертвы, а самого Тернера подозревают в убийстве. За нашим мирным нердом гоняются киллеры, полицейские и агенты ЦРУ. И проблема не в том, что выйти из всего этого живым, не имея никакой специальной подготовки —_ трудновато_. Гораздо сложнее понять, что в этом грошовом детективе оказалось такого, что верхушка ЦРУ организовала массовое убийство собственных сотрудников посреди Нью-Йорка.
«Три дня Кондора» — один из самых влиятельных триллеров в истории кино, без него у нас не было бы ни Safe House, ни «Врага государства», ни «Фирмы», ни «Теории заговора».
3. «Тень сомнения» (Shadow of a Doubt)
Альфред Хичкок и «мания преследования» — это почти синонимы. Самые известные и успешные фильмы режиссера посвящены этой теме: «Окно во двор», «К северу через северо-запад», «Головокружение». Герой становится невольным участником зловещих и необъяснимых событий, вокруг него плетутся козни, ему не верит полиция…
Но ни в одном фильме Хичкока тема паранойи не раскрыта столь просто, изящно и явно, как в его раннем триллере Shadow of a Doubt. Чарли (Тереза Райт) начинает подозревать, что ее приехавший с Восточного побережья дядя (Джозеф Коттен, героя тоже зовут Чарли) — серийный убийца, специализирующийся на удушении богатых вдов. На это намекают подаренное дядей кольцо, оброненная за семейным обедом фраза, визит полицейского в штатском.
Кольцо вокруг Чарли-старшего сжимается: но тут другого подозреваемого убивает пропеллером, все преступления валят на него, дядя вроде как оказался не при чем. Но как продолжать смотреть ему в глаза за семейным обедом? И случайно ли Чарли-младшая однажды ночью крайне опасно упала с лестницы?
Великолепие «Тени сомнения» — не столько в сюжете (хотя он тут очень качественный), сколько в отображении атмосферы идеальной американской семьи в солнечном (пусть и черно-белом) калифорнийском городке, которую начинает разъедать ужасное подозрение. Однажды появившись, сомнение уже никуда не денется, иллюзия семейной идиллии рушится. Родной городок превращается в тюрьму, где главная героиня заточена с самым изобретательным и опасным из хичкоковских психопатов.
4. «Теория заговора» (Conspiracy Theory)
Джерри Флетчер (Мэл Гибсон) — простой водитель такси из Нью-Йорка. Он интересуется теориями заговора и проявляет все симптомы мании преследования: ему всюду мерещатся подозрительные люди в костюмах и бесшумные черные вертолеты. В 2017-м Джерри чувствовал бы себя как дома: водил бы Uber, а в свободное от работы время был бы очередным «труфером» с YouTube-каналом, рассказывающим правду о терактах 11 сентября.
В 1997-м Джерри и фильм Ричарда Доннера по сценарию Брайана Хелгеленда опередили свое время: картину разругали критики, сборы составили скромные $137 млн при бюджете в $80 млн, классикой (или хотя бы культовым фильмом) «Теория заговора» не стала. Времена глобального Интернета еще не наступили, а к компьютерам Голливуд относился очень настороженно. В итоге Джерри приходится держать файлы по теориям заговора в металлических ящиках, делать вырезки из газет и распространять вестник Conspiracy Theory в 5 экземплярах на мимеографе.
Изящный сценарий Хелгеленда эксплуатирует очень простую идею, которая почему-то не была толком использована в кино ни до, ни после «Теории». На телевидении эту идею не смогли убедительно оформлить The X-Files, и удачное воплощение в жизнь она получила совсем недавно, в первом сезоне сериала Mr. Robot. Идея звучит так:
Что, если мечта параноика сбудется, и за ним действительно начнут охоту все правительственные агентства?
Ситуация Джерри не слишком отличается от неловких положений героев фильмов «К северу через северо-запад» или «Марафонец»: его похищают, делают укол, начинают пытать и требовать рассказать, все, что он знает, не уточняя, что именно Джерри должен рассказать. Вот только в отличие от персонажей Кэри Гранта и Дастина Хоффмана, герой Мэла Гибсона готов к происходящему: он ждал чего-то подобного всю свою жизнь и заготовил массу трюков, способных выручить в критический момент.
Если ночью на квартиру Джерри внезапно нападет спецназ — хуже будет этому самому спецназу. Сыграть такого героя настолько убедительно мог только безумный Мэл периода расцвета актерского мастерства. Ни Грант, ни Хоффман не решились бы отгрызть нос Патрику Стюарту.
В любое другое время «Теория заговора» стала бы настоящим хитом (среди «труферов» и «препперов» точно), но в наивных и во многом идиллических американских 90-х угодила в зазор между двумя эпохами коллективного психоза: оффлайновой паранойей 1970-х и онлайновым бредом преследования 2000-х.
5. «Зодиак» (Zodiac)
В конце 1960-х годов в Северной Калифорнии действовал серийный убийца, который словно бы вышел из плохого полицейского сериала с очень ленивой сценарной группой. Он нападал на влюбленные парочки в запаркованных автомобилях (как в самых популярных городских «страшилках»), расстреливал их из пистолета и наносил удары ножом, а потом отправлял в редакции местных газет криптограммы, якобы содержащие ключи к его поимке.
В одном из писем убийца угрожал взять снайперскую винтовку и начать расстреливать детей, выходящих из школьного автобуса. Подписывался ненормальный псевдонимом «Зодиак». Но концовка у всей этой истории очень неголливудская и нетипичная для детективных фильмов и сериалов: Зодиака, к сожалению, так и не поймали.
Преступления этого маньяка оказали сильное влияние на американский кинематограф: в первом «Грязном Гарри» Клинт Иствуд охотится на орудующего в Сан-Франциско психопата, называющего себя Скорпион (восьмой знак зодиака), эпизод со школьным автобусом там тоже присутствует. Но в 2007 году молодой голливудский сценарист Джеймс Вандербилт решил написать сценарий про настоящие преступления Зодиака, взяв за основу пару книг Роберта Грэйсмита, карикатуриста San Francisco Chronicle, увлекшегося расшифровкой криптограмм маньяка. Режиссером проекта стал Дэвид Финчер, который вырос в Сан-Франциско в разгар серии преступлений Зодиака.
Финчер — это современный Хичкок, и без темы паранойи не обошелся ни один из его фильмов: от «Бойцовского клуба» и «Игры» до «Семь» и «Исчезнувшей». Но самой параноидальной из работ Финчера «Зодиака» делает следующая мысль: несмотря на все усилия полицейских и репортеров, личность Зодиака так никогда и не была установлена, а по возрасту он вполне мог дожить до 2007 года, как это сделало большинство положительных героев фильма. Соответственно, если вы сидите в темном кинотеатре где-нибудь в Сан-Франциско, и на сцене убийства кто-то вдруг начинает приглушенно хихикать… Вполне возможно, что вы смотрите фильм в одном зале с Зодиаком.
