«Покемоны» как вселенная и как бизнес

Крестный отец всех «Покемонов» родился сорок восемь лет назад в Матида, небольшом городе рядом с Токио. Как и многие сверстники, Сатоси быстро увлекся охотой на жуков – популярным хобби японских детей, почти исчезнувшим во время повальной урбанизации. Собрав почтенную коллекцию из насекомых с помощью хитрых ловушек, Тадзири определился с профессией. Мальчик хотел стать энтомологом, и кто знает, как распорядилась бы судьба, не попадись на пути Сатоси легендарная Space Invaders.

Конец семидесятых принято считать золотым веком аркад. Заняв свободное место в американских барах и кинотеатрах, игровые автоматы хлынули за рубеж и плотно занялись оккупацией просвещенных стран. Space Invaders, Pacman, Battlezone. Всего за четыре года индустрия жахнула такими хитами, что к началу восьмидесятых этот сегмент рынка приносил 8 миллиардов дохода – страшные по тем временам деньги. Прятаться от игр было решительно негде, в стране царил бум электронных развлечений, и Тадзири быстро поддался модному увлечению. Насекомые ушли на второй план – отныне мальчика волновали только видеоигры.

Подобно детям, которые с огнем в глазах спешили поделиться с миром исключительно важным мнением о Grand Theft Auto 5 (неважно, играли они в нее или нет), школьник Сатоси ступил на вязкую тропу игрожура. Журнал Game Freak (буквально – «Повернутый на играх»), редкий на то время образчик профильной прессы, был натуральным самиздатом. Секреты и тонкости игр вроде Donkey Kong Тадзири расписывал от руки, сшивал, копировал и продавал одноклассникам.

Тираж и аудитория постепенно росли. Рекордным стал спецвыпуск, посвященный игре Zabius – тогда Сатоси с командой продали 10 000 журналов по 300 йен за штуку. По нынешним меркам – почти сто рублей. Когда Game Freak стали продавать в магазинах додзинси (любительскую периодику, в том числе мангу), журнал заметил художник Кен Сугимори. Так в команде Тадзири появился свой иллюстратор.

Тем временем увлечение играми и работа в Game Freak шли вразрез с учебой и мечтами родителей. В старших классах Тадзири стал пропускать занятия, а все попытки отца устроить его в штат токийской энергетической компании терпели провал. Подобно Уиллу Райту, автору уймы симуляторов про жизнь в разных ее масштабах, Сатоси отказался идти в колледж и не поступил в университет – и это в стране невероятных конформистов. Оправдывая название собственного журнала, он старательно посвящал играм все свое время.

На работе мы часто говорили об игровой индустрии. Но чем больше я узнавал о ней, тем больше расстраивался, потому что плохих игр было больше, чем хороших. В определенный момент мое терпение лопнуло.
— Сатоси Тадзири

В 1989 команда подписывает геймдизайнера Дзюнъити Масуду и выпускает Quinty – платформер-головоломку, вдохновленную творчеством Сигеру Миямото. В том же году Game Freak оформляется как компания-разработчик, и Тадзири начинает работать на боссов из Nintendo и SEGA. До выхода «Покемонов» остается семь лет.

В начале девяностых вышел первый Game Boy – тот самый, с монохромным экраном, на котором сложно было что-то рассмотреть без хорошего освещения. Среди подчас диких аксессуаров (вроде Pocket Sonar для поиска рыб под водой) Nintendo выпустила Link Cable, провод, который позволял соединить две приставки для игры в мультиплеере. Представив, как вперед и назад по кабелю бегают живые организмы, Тадзири впервые задумался о концепции, схожей с нынешним Pokemon. «Идея была именно в передаче данных», – вспоминает он, – «Никакого соревнования. Я не то чтобы не любил этот элемент, просто хотел сделать игру с интерактивом между людьми. В те времена у нас не было Интернета, был только этот кабель и состязания один-на-один. Почти как в сумо или каратэ. Очень по-японски».

А затем в голове щелкнуло. Сатоси вспомнил, как собирал жуков, а остальная формула сложилась сама собой. Видеоигры, аниме, сетевой кабель Game Boy – увлечения детства встретили технологии, и родились Capsule Monsters. Кен Сугумори, работавший в Game Freak, еще когда это был журнал, нарисовал первых монстров, ранний прототип региона Канто, но идея оказалась настолько сырой, что боссы Nintendo даже не поняли, о чем говорит их вундеркинд. Издатель свернул проект, упорный Тадзири продолжил разработку на собственные средства, и над Game Freak впервые нависли тучи.

Несколько лет компанию терзали скандалы, студия теряла программистов, оставшимся приходилось работать на голом энтузиазме. В трудный час на помощь прилетел Сигеру Миямото. Мэтр Nintendo разглядел в монстрах потенциал и дал Сатоси пару советов, вроде создания двух версий игры, в каждой из которых будет свой набор покемонов – за все это имя Сигеру отдадут антагонисту в аниме-адаптации. Главного героя назовут в честь Сатоси. В западной версии эта дань уважения стерта.

«Покемоны» все же выходят – в 1996-м, когда Game Boy был почти в могиле (сейчас в это трудно поверить, но у одной из самых продаваемых консолей в истории долго были проблемы), а индустрия массово переходила на CD-ROM. Отсталую приставку со скрипом рекламировали в журналах и на ТВ, студии отказывались делать игры. Несмотря на менторство Миямото, в Nintendo работу Тадзири приняли с видимой неохотой. Того, что случилось дальше, не ожидал, кажется, никто.

Игра не сразу взлетела на вершины всех чартов, но двигалась к ней с упорством, достойным своего создателя (закончилось все тиражом более чем в 30 миллионов копий, лишь несколько видеоигр в истории добились схожих результатов). Чтобы стимулировать продажи, Тадзири пошел на хитрость. Помимо ста пятидесяти монстров, в код игры был вшит еще один, секретный. Мью нельзя было поймать, но можно было получить, взаимодействуя с другим игроком. Кто-то пустил слух, что открыть секретного покемона могут только обладатели секретного ключа, и продажи игры еще убедительней поползли вверх. На самом деле, чтобы добыть Мью, нужно было заполнить «Покедекс», собрав все виды покемонов, и принести картридж с сохранением в офис Nintendo. Что интересно, на момент выхода игры в офисе Nintendo об этом не знали.

Карманные монстры превратились в культ и быстро повторили судьбу почти каждого популярного явления в Японии – получили аниме-сериал. Буквальной калькой c игры мультфильм, впрочем, не стал. Например, в нем не было классической теперь сцены с выбором одного из трех стартовых монстров. В первом эпизоде главный герой – на голове кепка, в душе – мечта стать лучшим тренером покемонов, и ни гроша в кармане, – заводил дружбу с Пикачу, порядковый номер которого на большом плакате многие помнят до сих пор. Как и в игре, главным соперником Сатоси (в западной версии – Эш) стала команда «Ракета», но специально для сериала сценаристы придумали тройку комедийных злодеев.

Когда о покемонах узнал каждый японец, настала пора атаки на Штаты. Под руководством Nintendo западные локализаторы переводили все имена и названия на английский, по возможности сохраняя игру слов, а где-то добавив свою – так вместо Фушигидане и Хитокагэ появились Бульбазавр и Чармандер, а фамилия главного героя аниме – Кетчум, – спелась с молодежным слоганом «Gotta cath’em all». Из адаптации сериала также убирали максимум японского колорита, вырезали недопустимые на детских каналах Запада шутки. Рисовые лакомства онигири превратились в «эклеры» и «пончики» (в последних сезонах на их месте подрисованы сэндвичи), а серию, где один из героев примеряет накладную грудь, по уже понятным причинам можно найти и посмотреть только с оригинальной звуковой дорожкой.

Но большой мир заговорил о покемонах немного раньше – к сожалению создателей, в негативном ключе. В декабре 1997 три десятка японских каналов пустили в эфир эпизод Dennou Senshi Porygon («Цифровой солдат Поригон»), в котором Сатоси с компанией отправлялись в компьютерную реальность для борьбы с вирусом. В определенный момент Пикачу применил коронный «удар молнии», на экране показали серию вспышек, и вскоре после этого в больницы поступило примерно семьсот детей – все с признаками эпилепсии. Большинству стало лучше еще в машинах скорой помощи, часть вышла из больницы спустя две недели. Примерно 12 000 человек позвонили врачам на следующий день. Часть из них просто поддалась истерии, а другая решила прогулять школу, но новостные ленты всего мира уже вовсю бросались заголовками в духе скандальных программ НТВ. И хотя сериал – по многочисленным просьбам! – вернулся в эфир через полгода, «Покемоны» получили звание самого вредного телешоу от Книги рекордов Гиннесса, а злосчастный эпизод предали анафеме. «Электрический солдат Поригон» больше не показывали ни в одной стране, но серию – на свой страх и риск – можно найти в Интернете.

Вскоре паника улеглась. Альфред Канн, президент 4Kids, которая занималась дубляжом сериала для англоязычных стран, заявил, что принимает инцидент с Поригоном всерьез и сделает все, чтобы решить проблему, а Nintendo с опаской, но все же дала большие деньги на запуск вселенной в Соединенных Штатах. Пикачу зашагал по планете.

То, что мы хотим показать этот сериал, уже можно назвать неким поступком. Шуму вокруг него было много по всему миру. На самом деле довольно безобидная вещь. Милая история, как мальчик спасает зверушек, учит их воевать за добро и справедливость. И есть плохие ребята, которые отправляют зверушек за большие деньги в зоопарк, — все, что в этом фильме скандального.
— Сергей Супонев

В конце 2000, почти через три года после премьеры в США, «Покемоны» пришли в Россию. Что интересно – стараниями лишь друга всех детей Сергея Супонева и фактически без поддержки Nintendo, благодаря чему произошло исключительное. Насквозь маркетинговый по своей сути сериал дал нужный эффект, но «Геймбои», которых в стране было мало, и тем более локализованные игры продавать и продвигать в России никто не спешил. На «Покемонов» неслись после школы, о них кричали во дворе, откуда-то взялись миллионы китайских фигурок, голос на пиратской кассете с фильмом про Мьюту зачем-то дублировал фразы Пикачу, но если ты был молод, активен и мечтал об игре по мотивам, найти GB Color с нужным картриджем можно было только в избранных магазинах Москвы.

А через год мода на «Покемонов» ушла. В определенный момент канал ОРТ зачем-то начал кастрировать серии, а после эпизода с замерзающим Чаризардом сериал и вовсе пропал из эфира. Для многих поклонников вселенная покемонов закончилась именно тогда, и до сих пор находятся люди, которые с удивлением узнают, что в этом году сериал начал восемнадцатый по счету сезон.

Медиавселенная, которую создали Game Freak, не думает умирать. Прошли времена, когда студия оплачивала счета за электричество деньгами родителей – за разработку и продвижение покемонов сейчас отвечает специальный отдел Nintendo. У теперь уже арт-директора Кена Сугимори и директора Дзюнъити Масуды в подчинении штат из двадцати человек, которые постоянно генерируют концепции новых монстров. «Это очень сложная работа», – говорит Хиронобу Йошида, член команды дизайнеров, – «Идей, которые в итоге проходят, примерно в пять-десять раз меньше, чем тех, которые мы в принципе предлагаем».

Что до самого Тадзири, то, несмотря на диагностированный синдром Аспергера (нарушение психики, которое затрудняет взаимодействия с людьми), он успешно работает двадцать четыре часа в сутки, после спит еще двенадцать, не собирается на покой, а главное – помнит, каково это по-детски любить игры, и точно знает, что нужно делать.

Я много думаю о детях. О том, что им нужно, о том, как сделать их жизнь лучше. Когда я был маленьким, свободного времени было совсем немного, и на переменах мы сразу же бежали к игровым автоматам. У детей и сейчас немного времени. Поэтому я делаю игры, которые заполнят эти свободные пять-десять минут волшебством.
— Сатоси Тадзири

Текст: Сергей Колокольников