Кто вы, Мистер ДеВитт?

Я часто думаю: что, если бы начать жизнь снова, притом сознательно? Если бы одна жизнь, которая уже прожита, была, как говориться, начерно, другая - начисто! Тогда каждый из нас, я думаю, постарался бы прежде всего не повторять самого себя, по крайней мере создал бы для себя иную обстановку жизни…
— А. П. Чехов, “Три сестры”

В 2009-ом году свет увидел, пожалуй, один из самых недооценённых фильмов в истории кинематографа - «Господин Никто». В нём режиссёр Жако Ван Дормель, играя с теорией струн, раскрывал историю жизни одного человека через призму множества возможных вариантов её развития.  Два с половиной часа перед нами развёртывалась нелинейная ретроспектива, в финале которой Господин Никто приходит к философскому выводу, что в его судьбе не было верных или неверных выборов и каждая из прожитых им жизней – правильная.

В 2013-ом году Кен Левин обращается к той же самой теме, но рассматривает её уже под другим углом, задаваясь вопросом: «А что, если однажды ты поймёшь, что тебе не нравится сделанный тобой выбор?».

Букер ДеВитт – это вечный солдат седьмой кавалерии, шестнадцатилетним подростком попавший в эпицентр резни при Вундед-Ни, в которой ему пришлось убивать, в том числе женщин и детей. Ужасы войны оставили глубокие шрамы в душе ДеВитта. В обоих ДеВиттах.

Связь жизней Букера и Комстока гораздо сильнее, чем может показаться на первый взгляд. Прежде всего на них обоих лежит тяжкий груз прошлого. Они оба воюют с ним, но делают это по-разному.

Для Букера выход – забыться и начать жизнь заново. В попытке выбросить из памяти собственные зверства, он пытается создать семью, стать отцом и мужем. Но это начинание терпит крах после смерти жены при родах. Положение ДеВитта становиться только хуже, и тогда он начинает искать новые способы забытья, топя скорбь в азартных играх и алкоголе. Вскоре этот явно тупиковый путь приводит к тому, что Букер вынужден продать свою дочь.

А что если однажды ты поймёшь, что тебе не нравится твой выбор?
— Букер ДеВитт

Тут нужно подчеркнуть один очень важный момент: «Bring us the Girl and wipe away the debt» у нас перевели как «Приведи девчонку и мы в расчёте», что не совсем верно, поскольку «wipe away the debt» можно так же перевести, как «избавься от долга» или «сотри свой долг». И это куда ближе к истине, поскольку очевидно, что в этой фразе вовсе не о денежном долге идёт речь. Справедливее предположить, что главным долгом ДеВитта, который движет весь сюжет, является его отцовский долг перед Анной.

В продаже дочери Букер увидел для себя шанс именно что избавиться от обременяющего его долга и стать свободным человеком, убежав от прошлого. Но очень быстро он понимает, что дочь – это всё, что у него есть, и её утрата не принесёт ему облегчения. И он преследует Комстока, пытаясь вернуть Анну. Но ошибку уже не исправить и теряет её окончательно, опускаясь в самую тьму, подобно булгаковскому Понтию Пилату, последующие двадцать лет оставаясь в состоянии живого трупа, утратившего память и волю к жизни.

Если выбросить все части Букера Девитта, что ты хотел стереть, что останется?
— Корнелиус Слейт

Совершенно другой вариант развития событий мы видим в истории Комстока. После того, как в альтернативной реальности ДеВитт принял крещение, в теории, став совершенно другим человеком, свободным от грехов и пороков прежнего ДеВитта, на смену ему приходит Захария Комсток, одержимый идеей переписать историю своей жизни с чистого листа.

Послание, оставленное Комстоку ангелом Колумбии в сочетании с машиной Лютесов, дававшей ему практически неограниченную власть, сыграли роль зажженной спички в бочке с порохом. Окрылённый «божественным провидением», Комсток создаёт с чистого листа нового себя – великого Пророка, божьего посланника, чьи устремления чисты, а цели оправдывают любые средства. Заполнить дыры в той новой личности, которой он стал, он пытается за счёт параллельных реальностей и, что символично, за счёт альтернативных версий себя.

Так почему же Комсток отнял Анну у Букера? Полагаю, прежде всего, это была зависть. Зависть альтернативному себе, у которого есть дочь, какой у него самого быть не могло в силу собственного бесплодия. Зависть, в сочетании с презрением к ДеВитту-пропоице. Высокомерие Комстока в принципе не позволило бы ему взглянуть ему на другого себя, как на равного.

Долг уплачен. Комсток отпускает вам все грехи.
— Роберт Лютес

Это же высокомерие заставляет уверовать Комстока в то, что он лучший отец для Анны. Комсток уверен, что он спасает Анну, что он станет для неё верным пастырем, который поведёт её по единственно верному пути.

И вот, спустя двадцать лет после этого столкновения,  предыстория заканчивается и начинается сюжет Bioshock Infinite. Жизненные пути Костока и Девитта пересекаются вновь и их противостояние переходит на совершенно новый уровень.

Что заставило Букера пробудиться вновь, после двадцати лет «спячки»? Почему он, рискуя собственной жизнью, с почти фанатичным рвением пытается найти и освободить «девчёнку»? На мой взгляд, ответ прост. Хотя его затуманенный иллюзиями разум «создаёт воспоминания там, где их нет» и его сознание зациклено на фразе «Bring us the Girl and wipe away the debt», подсознательно он чувствует свой второй шанс. Что погоня, начатая ещё двадцать лет назад, не закончена - она продолжается уже на новом витке и ещё не поздно исправить все ошибки. И он гонится и завершит эту погоню, даже если это будет стоить ему жизни.

Фицрой… Ты победишь в этой дурацкой войне, пошлёшь это в Нью-Йорк. Девочку они не получат. Кто бы они ни были. Может я всё правильно сделал с тобой и с “Гласом”, но… Всё без толку… Анна… Анна… Прости меня…
— Букер ДеВитт

Но если всё так, то почему же его сразу не поставить перед фактом, что Элизабет – это его дочь Анна? Почему нужно от себя самого это прятать, строить себе иллюзии и несуществующие воспоминания? Как я полагаю, тот страх ответственности, что двигал им двадцать лет назад, никуда не исчез. Он по-прежнему биться ответственности за свои грехи, боится признать свою вину в случившемся и в горькой судьбе Анны. Поэтому его сознание делает всё, чтобы Букер воспринимал себя как жертву обстоятельств.

Страх ответственности прослеживается во всех поступках Букера. Очень показателен эпизод в «Зале Героев», где он делает всё, чтобы откреститься от ответственности за жизнь солдат, которую пытается взвалить на него Слейт, фактически делая из Букера палача для себя и своих ребят. Букер же в свою очередь убеждает себя, что жизни солдат на плечах Слейта и не его вина, что они погибают от его руки. Он просто пришёл за «Шок-Жокеем», он жертва обстоятельств.

Не менее любопытна цитата вынесенная во вступление Bioshock Infinite:

- Букер, ты боишься Бога?

- Нет, но тебя - боюсь.

Тут резонно спросить чего же именно он боится. Этой двадцатилетней девушки? Её способностей? Или же той вины, что за ним стоит?

Также очень интересна трансформация, произошедшая с Комстоком. За двадцать лет вся история его жизни превратилась в одну большую фикцию, в которой практически невозможно понять, где кончается ложь и начинается правда. Что символично, в таком виде она больше всего похожа на кривое зеркало жизни Букера.

Ты видел, что Комсток сделал с моей историей. Теперь посмотри, как он переписал свою.
— Корнелиус Слейт

Показательно восприятие Комстоком битвы при Вундед-Ни. Если Букер хочет забыть этот эпизод своей жизни, как страшный сон, то Захария делает себя героем и, фактически, инициатором бойни (в чём можно разглядеть намёк на то, кто в своё время совершил тот самый пресловутый «первый выстрел», о котором упоминается во всех исторических справочниках). Чувствуете, к чему я веду? Для Комстока смысл не в том, чтобы избавиться от неприятных воспоминаний, а в том, чтобы максимально их облагородить, сделать из серой прозы жизни героический роман.

Это же «облагораживание» можно легко проследить и во всех аспектах жизни Комстока. Его семейная жизнь предстаёт предельно святой. Взять, к примеру, Леди Комсток, умершую вскоре после родов (аналогия с Миссис ДеВитт, женой Букера, напрашивается сама собой), которая для Колумбии стала новой Девой Марией. То же самое с его «дочерью» Элизабет, которая преподноситься как новый мессия.

Опять же, показателен эпизод в зале героев, где Слейт чуть ли не прямым текстом говорит о том, что вся жизнь Комстока – сплошная ложь. Достаточно просто взглянуть на то, с каким нарочитым пафосом сопровождаются иллюстрации из жизни Комстока, чтобы почувствовать фальшивость всего этого.

Самое страшное, что Комсток не просто нагло лжёт, но сам же первым в эту ложь верит. Ради этой лжи он готов убить любого, кто знает правду. Что же заставляет его убивать? Он боится за свой авторитет и своё лидерство? Думаю, нет. Его поведение в период восстания «Vox Populi» доказывает, что судьба своего народа его не особо волнует. Скорее его пугает сам факт того, что его ложь рано или поздно должна раскрыться. Что тот миф о себе, что он так старательно выстраивал на протяжении долгих лет, может рухнуть в одно мгновение. Он не может этого допустить, иначе вся его жизнь и та личность, которой он стал, утратят смысл.

На протяжении всей истории перед нами развёртывается конфликт Букера и Комстока, но настоящим апофеозом этого противостояния становится момент их столкновения лицом к лицу. В нём в полной мере проявляет себя вера Захарии в собственную ложь, настолько искренняя, что она смогла смутить даже Элизабет. И вместе с тем своего апогея достигает нежелание Букера принимать ответственность за Анну. Когда Комсток призывает Букера к ответу за то, что случилось с Анной, Букер приходит в бешенство и яростно отрицает собственную вину в судьбе Анны, пытаясь переложить всё на плечи Комстока. Он твердит, что Анна – дочь Захарии, хотя он прекрасно знает, что это не так, но страх перед раскрывающейся перед ним бездной заставляет сознание цепляться за рушащиеся иллюзии.

Самой же сложной и неоднозначной фигурой в этом конфликте становится Элизабет-Анна. С одной стороны она является главным разжигателем конфликта между Комстоком и Букером. Все их действия и поступки закручены вокруг Анны. Она - самое важное, что есть у них обоих и они ни в коем случае не желают уступать её друг другу. В каком-то смысле, она приводит их обоих к гибели.

С другой стороны, она же главная жертва этого конфликта. Заточение Анны в башне на двадцать лет и та Элизабет, что устраивает судный день всему миру в 1984-ом году – это прямое следствие действий обоих ДеВиттов и вина Букера в этом ничуть не меньшая, чем вина Комстока.

“Приведи девчёнку и мы в расчёте”. Но ведь в конечном итоге именно ему придётся платить по всем нашим счетам. Где начинется его вина… И кончается моя?
— Элизабет

И вместе с тем она является ключевой разницей между Букером и Комстоком. Они оба хотели использовать её, как разменную монету в достижении собственных корыстных целей, но Букера отличает от Комстока то, что он научился её слушать. Левин не просто так акцентировал внимание на отношениях Букера с Анной. Общение с ней помогает Букеру вырасти над собой, она делает его лучше, постепенно стирая ту стену непонимания, что стояла между ними.

Финал есть окончательное воссоединение Анны и Букера, в котором Букер позволяет ей вести себя сквозь Море Дверей, в которое они уходят, подобно тому, как Иешуа и Понтий Пилат уходили по лунной дороге. Смерть Букера ради исчезновения Комстока - это не казнь, а акт искупления, в котором Букер, всю жизнь убегавший от долгов, решается искупить свой главный долг перед дочерью, приняв смерть ради её свободы.

- Букер, ты уверен, что хочешь этого? - Придётся… Только так я исправлю то, что сделал с тобой.
— Букер ДеВитт

«Каждая из этих жизней - правильная» - говорил Немо Никто, находясь на смертном одре. То же самое можно сказать о жизнях ДеВитта. Между Букером и Комстоком существует неразрешимый конфликт, в котором нет и не может быть победителя. Это не два разных человека, а две грани одной и той же личности. Они дополняют друг друга, они связаны единой судьбой. Это вечное единство и борьба противоположностей. И хотя каждый из них считает другого ошибкой, правильного и неправильного героя в этой пьесе нет, нарратив Bioshock Infinite гораздо сложнее.

- Он Захария Комсток.

- Он Букер ДеВитт.

- Нет. И то и другое.