Как расовая сегрегация повлияла на кино и при чем тут видеоигры
Сегодня, в 2015 году, мы не удивляемся, когда видим в кино и на телевидении чернокожих, азиатов, инвалидов, геев. Но еще 70 лет назад в свободной и продвинутой США это было бы невозможно. В этой статье я хочу поговорить о расовой сегрегации в американском кино. Учитывая, что США — один из ключевых рынков для индустрии видеоигр, то опыт именно этой страны лучше всего покажет, как будет меняться игровая индустрия под натиском правозащитных организаций, за последние два года значительно усиливших давление на разработчиков и издателей.
Удивительное совпадение: то, что в современном мире принято называть «расовой сегрегацией», юридически было закреплено спустя год после первого показа фильмов братьев Люмьер. В 1896 году Верховный суд США слушает дело Плесси против Фергюсона. Гомер Плесси, у которого в роду были чернокожие, купил билет в первый класс. Все бы ничего, но сделал он это в штате Луизиана, в котором по местным законам черные и белые люди должны были ездить отдельно друг от друга. И пусть Гомер не был чистокровным «черным», «белым» его также никто не признавал. В результате Гомер Плесси был арестован за нарушение закона. Это произошло в 1892 году, а через четыре года бесконечных судов дело добралось до Верховного суда США. Суд признал законным решение властей штата Луизиана, а также ввел в оборот понятие «отдельные, но равные» (separate but equal). То есть черный имел право ездить на поезде, но должен был находиться в отделенном от белого населения вагоне. Этот принцип и был положен в основу всех остальных сегрегационных законов.
Представьте, что вы — чернокожий мужчина или женщина. На дворе, допустим, 1930 год, а проживаете вы в одном из южных штатов (традиционно рабовладельческих). Да хоть в Алабаме. Вы просыпаетесь и выходите во двор. Вокруг вас до самого горизонта — ряды небольших домиков, в которых живут черные. Черный парнишка развозит газеты, черный продавец в ларьке на автобусной остановке продает вам пачку сигарет. Подъезжает автобус. На остановке полно народу — все спешат на работу. Шумной толпой люди проталкиваются в автобус и занимают свободные места. Автобус отъезжает. Если бы на обочине стоял подросток из мира будущего, он увидел бы следующее: первые четыре ряда пустуют; люди, не нашедшие себе свободное место, держатся за поручни в конце автобуса.
Вы подъезжаете к зданию школы, в которой учатся ваши дети. Обшарпанные стены и давно не ремонтированная крыша. Через дорогу — школа, сияющая свеженькой краской. Она для белых детей. Перед работой вам нужно заскочить к стоматологу. Неуютный кабинет, в котором одновременно лечат зубы пяти-шести пациентам. Врачи — черные. Медсестры — черные. Вы выходите из кабинета и проходите мимо открытой двери. На одиноком стоматологическом кресле сидит белая женщина, над которой склонился белый стоматолог и медсестра.
Вы приходите на работу. Все ваши коллеги — черные. Начальник — белый. И хотя начальник смены один, а рабочих — тридцать-сорок человек, туалетов на предприятии всего два. Ходить вы можете только в один, предназначенный для черных. Получив в конце дня чек с на половину меньшей суммой, чем получал бы на этой же должности белый, вы возвращаетесь домой. Все в том же полупустом автобусе, в котором вам постоянно наступают на ноги другие пассажиры, не успевшие занять место. «Но вы ведь едете в черный квартал, почему бы не сесть, если есть свободные места? Белые ведь уже не войдут!» — воскликнет современный читатель. Но стоит черному сесть на место в одном из первых четырех рядов, как водитель глушит мотор. Он не хочет сесть в тюрьму за нарушение закона. Даже если по закону черные всего лишь должны уступать белым место…
Значит ли это, что черных не снимали в кино? Конечно, нет, времена рабства ведь закончились. Правда, роли для черных в кино «неожиданно» сводились к нескольким темам — няня, кухарка, разнорабочий, садовник и так далее. В 1939 году на экраны выходит знаменитый фильм «Унесенные ветром», за просмотром которого лили горючие слезы дамы по всему миру. А в 1940 году «прогрессивные» киноакадемики впервые вручают премию «Оскар» черной актрисе Хэтти Макдэниел. За роль служанки Мамми…
Так как кино и телевидение показывали негров в это время? Думаю, самый показательный фильм — это знаменитая лента студии «Дисней» — «Песня Юга». Законченная в 1946 году, она, де-факто, оправдывала рабство. Под традиционные диснеевские песни и пляски анимационные герои в сопровождении реальных актеров знакомились с черными подневольными. Счастливыми и благодарными людьми. Интересный факт: чернокожий актер Джеймс Баскетт, сыгравший ведущую роль в ленте, не смог попасть на ее премьеру. Дело в том, что когда он попытался заказать номер в одной из гостиниц Атланты, то узнал, что свободных мест нет. Не было номеров и в другой гостинице. И в третьей. И вообще, для черных в гостиницах Атланты номеров не было.
К 50-м годам черное население устало. В 1955 году произошло знаковое событие: в Монтгомери швея Роза Паркс не уступила место в автобусе белому человеку. Она была доставлена в полицейский участок, а после — оштрафована. Этот пример вдохновил многих чернокожих. И уже к концу года было зафиксировано около десяти подобных случаев. В это же время в Монтгомери пастором баптистской церкви становится Мартин Лютер Кинг. Он встает на сторону Розы Паркс. Начинается общенациональная борьба черного населения за свои права. Она сопровождается десятками крупных демонстраций, стычками с белым населением, убийствами. Активная фаза борьбы длится пять лет, а уже в 1964 году принимается федеральный закон о «Защите гражданских прав», который признает недействительными любые сегрегационные законы, принятые в том числе на локальном уровне.
Голливуд, который на протяжении всего своего существования внимательно следил за политическими трансформациями в стране, тут же уловил изменяющийся тренд в вопросе черного населения. В 1958 году Сидни Пуатье впервые в истории «Оскара» номинируется на «Лучшую мужскую роль первого плана» за фильм «Не склонившие головы». В этой ленте еще прослеживаются «рабские» краски: белый и черный, связанные одной цепью, несмотря на расовые противоречия, должны сотрудничать вместе, чтобы выжить. Всего через три года после начала массовых выступлений чернокожих — неплохой скачок вперед. А уже через пять лет, за год до принятия закона о «Защите гражданских прав», Пуатье получает своего главного актерского «Оскара» за главную роль в фильме «Полевые лилии». Где он играет человека, который учит белых монахинь английскому языку. Воистину, триумф «черного» кино.
Значит ли это, что киноакадемия полностью восприняла и примирилась с изменившейся политической ситуацией? Многие в этом сомневаются. Судите сами. За все время существования премии «Оскар» в номинации «Лучшая мужская роль первого плана» чернокожие актеры побеждали лишь четыре раза. Знаете, сколько раз за главным актерским призом (то есть за ведущую роль, а не второго плана) на сцену поднимались женщины? Один раз — в 2001 году Хэлли Берри получила статуэтку за фильм «Бал монстров». Трижды на «Оскар» были номинированы чернокожие режиссеры. Ни один из них премию так и не получил.
Тем не менее чернокожие актеры — абсолютная норма для современного кино и телевидения. Сложно найти фильм или сериал, в котором они не были бы задействованы. Иногда политкорректность принимает странные формы, как это произошло с лентой «Последние рыцари», в которой сыграл Морган Фримен. Многие считают, и я в том числе, что далеко не во все сценарии (особенно исторические) в принципе возможно «вписать» чернокожего актера. Но реальность такова, что чернокожее население — важный потребитель кинопродукции, поэтому если продюсеры наступают режиссеру на горло, то он вынужден дать роль чернокожему актеру, даже если это не вписывается в исторические реалии фильма. Собственно, в этом и заключается победа движения за защиту гражданских прав. В современном американском обществе считается просто не очень приличным игнорировать чернокожих. Помните, как пошутила Эллен Дедженерес на вручении премии «Оскар»: «Случится одно из двух. Или сегодня премию за лучший фильм года получит ‘Двенадцать лет рабства’, или вы все — расисты».
Что касается игровой индустрии, то не стоит думать, будто она двигается по какому-то особому, уникальному пути. Первые игры, в которых важную роль играли герои, а не абстрактные «машинки», «пэкмены» или разнообразная живность (от Слая Купера до Крэша Бандикута) — образчики «арийской» чистоты, если речь идет об американском сегменте индустрии. Это же касается и японского сегмента, который был «двигателем» индустрии в середине и конце 90-х.
Возьмем игры Capcom. Сериал Resident Evil, ориентированный в том числе на западные рынки, породил плеяду «белых» борцов с армией зомби. По-настоящему знаковым черным героем для серии стала Шева Аломар, появившаяся в Resident Evil 5 в качестве напарника Криса Редфилда. А вот сериал Devil May Cry до подобного нововведения так и не дорос. То есть даже некоторые крупные японские компании отдавали предпочтение белым героям (и даже не азиатам!). Видимо, хорошо понимая спрос аудитории на таких персонажей на рынке США, ключевом для AAA-индустрии.
Если же смотреть на ситуацию в целом, то игровая индустрия по своему развитию находится примерно на той же ступени, что и голливудское кино в 50-х годах. То есть слом сложившейся системы уже маячит на горизонте. Предвестник этого — большое количество второстепенных ролей, которые разработчики отдают черным персонажам. Генри из The Last of Us, целый ряд союзников Шепарда в Mass Effect, Коул из Gears of War и многие другие. Их массовое появление в индустрии — признак начавшейся трансформации. И она дает свои плоды. Это и Джеймс Хеллер из Prototype 2 в качестве главного героя игры. И, конечно, Франклин из Grand Theft Auto 5. А до этого — Маркус Рид из True Crime: New York City и некоторые другие не менее яркие персонажи.
Я предполагаю, что к 2025 году в каждой пятой AAA-игре будет черный главный герой. По крайней мере, у американского общества, двигателя борьбы за расовое и прочие равноправия, такой запрос к игровой индустрии уже формируется.
Это же касается героев с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Пока для игровой индустрии — это шок-новости, то есть мы находимся в этом отношении в «арийском» периоде. А тем временем кино и телевидение за последнее десятилетие перешло на стадию голливудского кино 50-х годов. Когда геи — это пока еще второстепенные и часто нарочито карикатурные персонажи. Но в США появляется все больше фильмов и сериалов, в которых персонажи с нетрадиционной ориентацией — это часть нормальной, повседневной жизни, которую режиссер показывает зрителю. Эта же трансформация будет происходить и с играми, когда мнение гей-сообщества станет критически важным для игровой индустрии и ее доходов.
Примечание. В конце я хотел бы объяснить цель этого материала. Я ни в чем не пытаюсь убедить вас. Просветительскую миссию как цель я также перед собой не ставил. Я лишь попытался объяснить, используя пример становления и трансформации киноиндустрии США, каким путем будет двигаться индустрия игровая. И это не предположение, а то, что происходит прямо сейчас, в эту минуту и у нас на глазах. Ведь, по сути, игры — такая же часть развлекательной индустрии. И было бы странно, если бы эта часть внезапно развивалась по каким-то другим законам и правилам.
Об этом можно долго спорить — и я жду вас в комментариях к этому материалу.
